Готовый перевод Two-Faced Husband, Have Some Decency! / Двуличный муж, имей порядочность!: Глава 383

Лю Ронхуа вцепился в ее замысловатый красный жакет танга. "Я потратил на тебя свой расцвет. Разве неправильно просить что-то взамен? Даже если мои биологические дети плохо ко мне относятся, другие будут считать их несвободными. Я вырастил тебя взрослым. Не думаешь ли ты, что ты в долгу передо мной за это?"

Лицо Руан Даньчэнь побледнело. Ее тело покачнулось, казалось, что она может упасть в любой момент. Ци Чэнлинь обхватил ее рукой, чтобы поддержать.

"Ты действительно думаешь, что она у тебя в долгу? Все, что было в долгу, уже было полностью погашено ранее", - холодно сказал Ци Чэнлинь. "Того, что ее заставили сделать, вполне достаточно. Раз уж ты так горюешь, почему бы не отпустить ее? Ты не являешься ее биологической матерью, поэтому между вами больше ничего не будет. Вы оба будете свободны".

"Этого недостаточно! Того, что она сделала, недостаточно, чтобы отплатить мне! Она должна мне, она обязана мне! Она должна помочь мне!" истерично кричал Лю Ронхуа.

Губы Ци Чэнлиня были торжественно сжаты. Через некоторое время они скривились, и он насмешливо спросил: "Неужели Даньчэнь действительно подобрали на обочине дороги?"

"Конечно", - без сомнений ответил Лю Ронхуа.

Ци Чэнлинь усмехнулся: "Думаешь, мы в это верим? Видя, что ты такой эгоист, неужели у тебя хватило сострадания принести домой ребенка с обочины дороги? Не говоря уже о том, что в то время ты был так молод, как раз в том возрасте, чтобы наслаждаться жизнью. Даже сейчас, когда вам уже больше сорока лет, вы все еще выглядите хрупкой, надеясь, что ваш мужчина и дочь смогут все время что-то делать за вас. Неужели ты действительно хотела заботиться о другом, когда не можешь позаботиться даже о себе?"

Руан Даньчэн рассеянно перевела взгляд на Лю Ронхуа.

Лю Ронхуа не смогла сохранить лицо прямым, когда услышала вопрос Ци Чэнлинь. "Кто биологические родители Даньчэнь?"

Хотя у Ци Чэнлиня не было никаких доказательств того, что Лю Ронхуа может знать что-то о биологических родителях Руан Даньчэнь, он просто чувствовал нутром, что она имеет какое-то представление об этом.

"Ее подобрали! Усыновили! Я не знаю, кто ее родители!" настаивал Лю Ронхуа. "Это я ее вырастил, кропотливо".

Лю Ронхуа уставился на Руан Даньчжэнь. "Даньчэнь, ты не можешь быть таким бессердечным. Я так много сделал для тебя. Ты не можешь вот так просто отвернуться от меня".

Руан Даньчэнь всегда чувствовала, что даже если Лю Ронхуа не считала ее своей дочерью, Лю Ронхуа все же была ее биологической матерью. Это давало Руан Даньчэнь то, за что она могла держаться.

Однако то, за что она цеплялась, оказалось несуществующим. Видя истеричное выражение лица Лю Ронхуа, Руан Даньчэнь почувствовала, что перед ней зловещая женщина. Единственной причиной отказа Лю Ронхуа отпустить ее была ее способность дать Лю Ронхуа больше выгоды.

По мнению Лю Ронхуа, Руан Даньчэнь никогда не сможет вернуть ей долг. Она посчитала бы долг Руан Даньчэнь полностью погашенным только после того, как Руан Даньчэнь высосут досуха.

Руан Даньчэнь напряглась. Она смотрела, как Лю Ронхуа придвигается к ней все ближе, с каждой секундой ее лицо становилось все больше. Крики Лю Ронхуа звенели в ее ушах, повторяя, что она в долгу перед Лю Ронхуа.

Руан Даньчэнь почувствовала удушье. Она не могла набрать достаточно воздуха, даже широко открыв рот. Голос Лю Ронхуа затих, и она потеряла сознание.

Руан Даньчэнь не могла позволить себе потерять сознание в этот момент. Ее короткие ногти впились в ладони. Боль помогла ей немного прийти в себя.

"В глубине души ты знаешь, что она тебе ничего не должна". Ци Чэнлинь проигнорировал Лю Ронхуа и обратил свой холодный взгляд на Шэнь Цзяляна. "Поскольку все прояснилось, я считаю, что семье Шен больше не нужно требовать родства с нами. Сегодня китайский Новый год, так что, пожалуйста, покажитесь".

Шэнь Цзялян злобно посмотрел на Руан Даньчэня.

Он не ожидал, что все обернется таким образом. Лю Ронхуа не была матерью Руан Даньчэна. Вспоминая поступок Лю Ронхуа, Руан Даньчэнь никогда бы не признал ее в будущем.

Таким образом, отношения между семьей Шен и семьей Ци были окончательно испорчены. Семья Шен даже оскорбила семью Ци.

Шэнь Цзялян мельком взглянул на дедушку Ци и бабушку Ци. Он мог только надеяться, что их вмешательство вызовет еще большее недовольство Руан Даньчэнь, и она не сможет получить никакой выгоды.

Когда Шэнь Цзялян ушел с Лю Ронхуа и Шэнь Чжицзином, бабушка Ци все еще массировала свою больную голову.

...

...

Шэнь Цзялян молчал в машине, где находился водитель.

Когда они въехали в резиденцию Шэнь и увидели тетю Ли, Шэнь Цзялян сказал сквозь стиснутые зубы: "Тетя Ли, если вам больше нечего делать, пожалуйста, вернитесь и отдохните".

Тетя Ли не проронила ни слова. Она просто опустила голову и вернулась в свою комнату.

Только после этого он бросил взгляд на Лю Ронхуа. "Почему ты не сказала нам раньше, что Руан Даньчэнь не твоя дочь?"

Лю Ронхуа в тот вечер тоже не осталась в стороне. Столкнувшись с кипящим выражением лица Шэнь Цзяляна, она повысила голос: "Даже если бы вы знали, вы бы перестали использовать Даньчэн? Ты бы все равно использовала ее по своему усмотрению! Сегодняшнее событие произошло слишком неожиданно. Ты злишься, потому что только что потерял шанс продолжать использовать ее".

"Тебе все ясно", - насмехался Шэнь Цзялянь.

Лю Ронхуа определенно знал об этом. Если она больше не была связана с Руан Даньчэнем, Шэнь Цзялянь мог отправить ее в путь в любое время.

Речь семьи Ци в тот день заверила ее, что Руан Даньчэнь не признает ее своей матерью в будущем. Если бы она была изгнана из семьи Шен, ей действительно не на кого было бы положиться.

Она была слишком потрясена и разгневана на семью Ци, что без раздумий выложила всю правду. Она пожалела о своем поступке.

Одна только мысль об этом сводила ее с ума. Она заботилась о Руан Даньчэнь столько лет, а Руан Даньчэнь могла просто отречься от Лю Ронхуа после того, как ее жизнь изменилась к лучшему.

Руан Даньчэн отказалась помочь ей, когда та все еще считала Лю Ронхуа своей матерью. Теперь Руан Даньчэн будет только игнорировать ее и дальше.

Тем не менее, Лю Ронхуа сказал Шэнь Цзяляну: "Даже если мы не являемся кровными родственниками, факт остается фактом: я вырастил ее. Руан Даньчэнь - неженка. Поэтому она не оставит меня без внимания. Несмотря на то, что я ее приемная мать, у меня все еще есть какая-то ценность".

Это совпало с мыслями Шэнь Цзяляна. Он молчал, боясь показаться слишком бессердечным. Он ничего не чувствовал к ней. Так он мог использовать ее. В конце концов, Лю Ронхуа все еще имел для него какую-то ценность.

Когда Лю Ронхуа высказал свои мысли, Шэнь Цзялян сделал вид, будто его гнев все еще не утих, и через мгновение вздохнул.

"Ронхуа, я не виню тебя. Сегодняшнее событие произошло слишком неожиданно, и я не успел к нему подготовиться. Я в ярости на Руан Даньчэнь. Она просто сидела здесь, делая такой хрупкий вид, и даже повернулась к тебе спиной". расстроено сказал Шэнь Цзялян.

Лю Ронхуа в душе усмехнулась, но кивнула головой, по ее лицу катились слезы.

Шэнь Цзялян похлопал ее по плечу и слегка обнял. "Не грусти. Не думай о сегодняшнем событии и отдохни".

Лю Ронхуа кивнула и последовала за Шэнь Цзялянь обратно в комнату.

...

...

В поместье семьи Ци, Ци Чэнлинь вытер глаза Руан Даньчэнь. Он нахмурился при виде ее бездушного выражения лица и порицал себя за то, что слишком неожиданно сообщил правду.

Остальные члены семьи Ци не проронили ни слова. Старейшины в глубокой задумчивости нахмурили брови.

Ци Чэнлинь сказал: "Я отведу ее в умывальную комнату, чтобы она вымыла лицо".

Мысли Руан Даньчэнь были пусты, ее лицо было залито слезами. Она просто позволила Ци Чэнлину отвести ее в умывальную комнату.

Подняв Руан Даньчэнь на столешницу в умывальнике, Ци Чэнлинь посмотрел на нее.

Он нежно вытер ее лицо влажным полотенцем и извинился: "Прости. Это было слишком неожиданно. Я планировал показать вам документы после того, как вернусь домой сегодня. Я не ожидал, что семья Шен посетит нас неожиданно".

Руан Даньчэнь покачала головой. "Я просто... просто не знаю, что делать. Несмотря на то, что мне было грустно, я все еще могла держаться за знание того, что у меня есть мать. Однако та мать, за которую я так отчаянно цеплялась, не настоящая. I..."

"Даньчэн, ты помнишь, что я сказал Лю Ронхуа?" Ци Чэнлинь приложил ладони к ее щекам.

Ее щеки были влажными. Учитывая, что была зима, Ци Чэнлин специально вытерла лицо теплым влажным полотенцем. Тем не менее, через некоторое время лицо стало холодным.

Руан Даньчэн моргнула. Она не обращала внимания на их разговор.

Ци Чэнлинь усмехнулся и приблизился на полшага к столешнице, притянув Руан Даньчэнь в свои объятия. Заметив ее взгляд, он сказал: "Ты же знаешь, что Лю Ронхуа - очень эгоистичный человек. Она никогда не заботилась о тебе с самого детства. Она даже заставила тебя лечь со мной в постель и родить от меня ребенка, чтобы ее приняли в семью Шэнь. После рождения нашего ребенка она обманом заставила тебя поверить, что ребенок мертв, и убедила тебя отказаться от него, чтобы этот инцидент не всплыл в будущем. Она даже не оставалась с тобой во время твоего заключения, что было важно после рождения нашего ребенка. Я знаю, что период заключения для женщины, которая успешно родила, и женщины, у которой случился выкидыш, отличается".

"Ты знаешь, что ты относилась к себе как к женщине, у которой был выкидыш, несмотря на рождение нашего ребенка. Что будет, если это оставит отпечаток на твоем здоровье?

Она не беспокоилась обо всем этом и оставила тебя одного в больнице", - спокойно объяснил Ци Чэнлинь, хотя его терзало беспокойство по поводу такой возможности.

Его сердце болело за Даньчжэнь, и в то же время он ненавидел Лю Ронхуа.

"Судя по ее эгоистичному характеру, ты действительно веришь, что она будет настолько добра, что подберет любого ребенка на обочине?" - спросил Ци Чэнлинь. спросил Ци Чэнлинь, выражение его лица было торжественным.

Руан Даньчэнь была ошеломлена. Ее глаза потемнели, так как она поняла, что Лю Ронхуа не станет этого делать.

Ци Чэнлинь продолжил: "Я думаю, что она может быть достаточно доброй, чтобы вызвать полицию, но усыновить тебя - это то, чего она никогда бы не сделала".

"Почему?" ошарашенно спросила Руан Даньчэнь. Ее мозг был не в состоянии обработать информацию. Новость настолько поразила ее, что у нее не осталось сил на дальнейшие размышления.

Глядя на крепкую грудь Ци Чэнлиня, она почувствовала странное облегчение. Пока она находилась в его объятиях, вдыхала его знакомый запах, ее мысли были спокойны.

Она знала, что не так уж умна. Даже в своей карьере она никогда не придумывала таких мелких схем. Льстить начальству, общаться с коллегами, угождать клиентам - ничего этого она не умела.

Во время работы в Чэнши она разрабатывала дизайн в соответствии с требованиями клиентов, пока они не были довольны. Она делала все, что ей поручал директор Чжао, не обращая внимания на его предпочтения. Она никогда не посылала никаких пожеланий в праздничные дни. Она просто выполняла свои обязанности так, как они были, лишь бы не совершать ошибок.

К счастью, она встретила Сон Ю, который стал ее близким другом.

Поэтому она не беспокоилась о том, что ей не хватает мозговых клеток, чтобы все обдумать. Ведь за спиной у нее была Ци Чэнлин.

Чувствуя себя никчемной, она удрученно вздохнула, глядя на грудь Ци Чэнлиня.

"Я тоже задаюсь этим вопросом.

Я не нашел никакой информации об этом, а Лю Ронхуа настаивал, что вас подобрали на обочине дороги. Тем не менее, я найду способ и продолжу дальнейшее расследование". мягко сказал он. Глядя на ее унылое выражение, он поднял ее лицо и слегка погладил по щекам. "Не думай слишком много. С тобой есть я".

Руан Даньчэн выдохнула и посмотрела ему в глаза. Он был очень близко к ней. Его дыхание ощущалось на ее губах. Его хватка была такой же нежной, как и всегда.

Его лицо было необычайно свежим и красивым. Его строгие черные радужки вместе со слабой улыбкой нежно утешали ее, тронув настолько, что ее глаза снова наполнились слезами.

"С этого момента у меня больше нет семьи. Я действительно стала сиротой", - сказала Руан Даньчэнь, чувствуя острую боль в сердце.

"О чем ты говоришь?" Изящные руки Ци Чэнлиня, державшие ее, ущипнули ее за щеки. "Разве я не твоя семья? Разве у тебя еще нет меня и Юйсюань?"

Глаза Руан Даньчэнь остекленели, а нос покраснел. Она зарылась в его объятия. "Спасибо. Я рада, что ты рядом".

"Я тоже рад, что ты рядом".

"Пойдем. Мы должны поговорить об этом с остальными", - сказала Ци Чэнлинь.

Руан Даньчэнь слегка подвинулась, чтобы Ци Чэнлинь мог поставить ее на землю.

Она была готова к тому, что старейшины отвергнут их отношения. Она ежедневно проводила психологические тренинги, чтобы подготовиться к худшему, на случай, если потеряет право остаться вместе с Ци Чэнлинем.

Если этот день наступит, она была готова принять все на себя.

Выпустив очередной вздох, она подумала, что после всех этих психологических перестроек, нет ничего, с чем бы она не смогла справиться в данный момент.

"Не волнуйся." Взяв ее за руку, Ци Чэнлинь повела ее обратно в гостиную.

Бабушка Ци выпрямила спину. В комнате все еще витал аромат мяты от лечебного масла Wood Lock. Бабушка Ци, казалось, чувствовала себя намного лучше.

Когда они сели, Руан Даньчэнь набралась смелости и извинилась: "Дедушка, бабушка, простите меня".

Радостное настроение китайского Нового года было испорчено из-за нее.

Бабушка Ци снова вздохнула. Возможно, вернулась головная боль, так как она слегка потирала висок. "Кто бы мог подумать, что все так обернется?"

Гуань Лия уставилась на Ци Чэнлиня и Руан Даньчэня.

Во время их отсутствия бабушка Ци спросила Гуань Лию и Ци Чжунсунь об их мыслях по этому поводу, так как они уже были проинформированы о личности Руан Даньчэня.

"Мама, я понятия не имею". Голова Гуань Лии была тяжелой. "Хотя Даньчэн сейчас сирота, ее семейное происхождение считается чистым, верно?"

У человека, у которого не осталось семьи, ее родословная определенно была чиста, как свисток.

"Однако у нее есть приемная мать, Лю Ронхуа. То, как она ворвалась в дом, многое о ней говорит. Даньчэн - хороший ребенок, но Лю Ронхуа..." Гуань Лия не осмелилась затронуть тему семьи Шен. Ей казалось, что если она скажет об этом, то тем самым понизит их статус.

"Несмотря на то, что мы сироты, наша репутация может быть запятнана, если станет известно о связи Даньчэня с Лю Ронхуа". Гуань Лия стояла перед дилеммой, глядя на Ци Чжунсуня. Она покачала головой, пытаясь прояснить свои беспорядочные мысли. "Я не знаю. Чжунсунь, что ты думаешь?".

"Тебе не нужно больше спрашивать его. Я просто хочу знать, нравится ли тебе Даньчэн, независимо от ее семейного происхождения?" спросил дедушка Ци.

"Даньчэн - хороший ребенок. Я вижу, что она искренне хорошо относится и к Чэнлинь, и к Юйсюань. Самое главное, что Чэнлин любит ее. Если мы не будем обращать внимания на Лю Ронхуа и семью Шэнь, я полностью приму ее в нашу семью", - ответила Гуань Лия.

Ци Чжунсунь кивнул в знак согласия. "Я даже не хочу смотреть на ее прошлые отношения с Лю Ронхуа и семьей Шен, лишь бы у нее был хороший характер и чистое семейное прошлое".

Бабушка Ци тоже кивнула. "Как вы сказали, Даньчэн - сирота. Ее семейное прошлое должно быть достаточно чистым.

Таким образом, не должно быть никаких проблем".

"Мама, ты..." Гуан Лия с любопытством посмотрела на дедушку Ци и бабушку Ци.

Не успела она продолжить, как Ци Чэнлинь привел Руан Даньчэня обратно в гостиную.

Когда бабушка Ци посмотрела на измученную и расстроенную Руан Даньчэнь, которая извинялась, у нее сжалось сердце. Почему она была такой жалкой в столь юном возрасте?

"Даньчэнь, тебе есть что сказать? Можешь сначала рассказать нам". Бабушка Ци сказала добрым тоном.

Не зная, что она может сказать, взгляд Руан Даньчэнь пронесся мимо всех членов семьи Ци. Ци Чэнчжи и Ци Чэнчжи сохраняли спокойствие, а Сун Юй ободряюще кивнул ей. Ци Чжунлян и Ся Вэньна считали, что им не следует совать нос в чужие семейные дела. Поэтому они также оставались безучастными.

"Я... я не знаю, что еще я могу сказать. Мне жаль, что я скрыл правду о своей матери. Мне жаль, что сегодня все обернулось плохо. Кроме извинений, я не знаю, как я должен смотреть тебе в глаза. Мне стыдно даже извиняться перед тобой. Если... Если вы считаете, что я не подхожу Чэнлину, я могу...".

Не успела она договорить, как Ци Чэнлин прогремел: "Даньчэн!".

Руан Даньчэнь остановилась. Ее сердце заколотилось, и она не смела смотреть на него.

Это был первый раз, когда Ци Чэнлинь сделал ей замечание. Его голос был полон гнева.

Руан Даньчэнь опустила голову, понимая, что это была ее вина.

"Мне жаль... Мне жаль...", - прошептала она. "Было бы гораздо лучше, если бы ты встретила не меня. Ты не будешь так переживать. Это я виноват, это я виноват, что у тебя столько претензий".

"Прекрати!" сурово сказал Ци Чэнлинь.

Он посмотрел на дедушку Ци, бабушку Ци и своих родителей. "Когда вы расспрашивали меня о Даньчэн, я не солгал, за исключением факта о ее матери. Это все моя вина. Даньчэн тут ни при чем. Я сказал вам раньше, чем ей, поэтому она не смогла опровергнуть.

Я солгал, потому что знал, что вы не будете так благосклонны к ней, если узнаете о ее отношениях с Лю Ронхуа и семьей Шен. Вместо этого ты будешь смотреть на нее с осуждением, превозносить ее маленькие ошибки и не любить ее от всего сердца".

"Разве она не нравилась тебе до того, как ты узнал, что ее мать - Лю Ронхуа?" Ци Чэнлинь продолжила. "Я изначально расследовал дело Лю Ронхуа, чтобы иметь что-то против нее и семьи Шен и не дать им снова побеспокоить Даньчэн. Таким образом, она сможет выйти за меня замуж без всякого обременения. Я не ожидал, что узнаю, что Лю Ронхуа не является биологической матерью Даньчэнь. Я не буду много говорить о том, как отплатить ей за воспитание Даньчэна. За то, что она сделала, Даньчэнь, несомненно, отплатила всем".

"Этот ребенок". Бабушка Ци покачала головой и беспомощно сказала: "В любом случае, Даньчэнь теперь сирота. Ее семейное происхождение кристально ясно".

...

...

Дополнительная мини-сцена:

Ци Юйсюань, уходи

Узнав, что его мать - Руан Даньчэнь, Ци Юйсюань был вне себя от радости. Он не только рассказал об этом всем знакомым, но даже изменил слова всех песен, которые разучивал на уроках музыки, на слова, связанные с его матерью.

На одном из уроков музыки они разучивали песню "The House Painter".

Во время исполнения песни прозвучала нота диссонанса:

У меня хорошая мама, она готовит мне вкусную еду.

Кисло-сладкие свиные ребрышки, гамбургер, ням-ням-ням...

Айя, мой маленький животик, теперь он становится больше~

Весь класс хранил молчание.

Учитель музыки сказал: "Ци Юйсюань, выходи!".

http://tl.rulate.ru/book/28873/2180413