Готовый перевод Two-Faced Husband, Have Some Decency! / Двуличный муж, имей порядочность!: Глава 464

"Вы видели, как бабушка относится ко мне. Она относится ко мне лучше, чем к Руан Данчену. В глубине души она ненавидит Руан Даньчэнь. Даже если бы Руан Даньчэнь была ее настоящей внучкой, Руан Даньчэнь не хватает тех двадцатисемилетних чувств между мной и бабушкой. Поскольку старший дядя сделал первый шаг, проявив доброту к Руан Даньчэнь и такую привязанность к ней, у вас нет права ссориться из-за этого. Чем следовать за ними, лучше поддержите меня, не так ли? Если ты поможешь мне уничтожить Руан Даньчэнь и заставить бабушку возненавидеть ее, то старшему дяде будет негде устоять в семье Чанг, и все его усилия пойдут прахом".

Чан Цзинцю заметил задумчивое выражение лица Лю Сянвэня и продолжил: "Старший дядя уже сделал свой ход. Он думает, что Чанхэ только выиграет от того, что наладит отношения с Ци Чэнлинь. Он не знает, что бабушка терпеть не может, когда посторонние вмешиваются в дела семьи Чанг. Чангэ принадлежит всей семье Чанг, а не только старшему дяде. Пока бабушка будет недоброжелательно относиться к Руан Даньчэну, Ци Чэнлинь не будет давать Чанхэ никаких льгот. Он не против того, чтобы дать льготы старшему дяде, но Ци Чэнлинь не будет давать льготы другим членам семьи Чанг. Если у старшего дяди нет такой поддержки от Ци Чэнлиня, то чего тогда все это стоит? Его тяжелая работа пойдет насмарку, и если я докажу это бабушке, то обязательно наступит день, когда младший дядя выделится".

"В Руан Даньчэн течет кровь семьи Чанг, так что даже если она не понравится маме, не будет ли это слишком?" Лю Сянвэнь нахмурился и сказал нерешительно.

Чан Цзинцю скривила губы. "Конечно, у меня есть план. Подойди ближе".

Глаза Лю Сянвэнь заблестели, и она наклонилась к Чан Цзинцю. Услышав, что сказала девушка, Лю Сянвэнь забегала глазами во все стороны.

...

На следующий день Руан Даньчэн привел Ци Юйсюань на встречу с Чан Чжиюань.

Когда они проходили мимо комнаты Чан Цзинцю, дверь была закрыта, и изнутри не доносилось ни звука. Руан Даньчэнь был очень удивлен, что Чан Цзинцю вел себя так тихо, а не устроил большую сцену.

Большинство людей, переживших такую внезапную перемену в судьбе, выплеснули бы свои чувства.

Подумав немного, она поняла, что статус Чан Цзинцю изменился. Бабушка Чанг могла не слишком терпеливо отнестись к повторным приступам упрямства - если поднять слишком большой шум, бабушка Чанг могла быть не в восторге.

И наоборот, если она спокойно примет, что ее несчастье было предначертано судьбой, и будет внимательна к другим людям, бабушка Чанг может сжалиться над ней.

Руан Даньчэнь не удосужилась взглянуть на Чан Цзинцю; она привела мальчика прямо в больничную палату Чан Чжиюань.

Мо Юйсинь нарезала для него яблоки и дыни хами. Их положили на стол, чтобы Чан Чжиюань мог потыкать и поесть.

"Дядя выглядит намного лучше, не так ли?" Руан Даньчэнь вошел с улыбкой и сказал.

"Да. Он будет под наблюдением еще одну ночь, и если не будет никаких проблем, то завтра вечером его выпишут". Мо Юйсинь была очень счастлива. "Нам повезло, что мы прошли через это, чувствуя больше страха, чем боли".

"Ах да, родители Чан Цзинцю прибудут сегодня. Как только они будут здесь, они сразу же сделают тест ДНК", - сказала Мо Юйсинь.

Руан Даньчэнь кивнула. Она не принимала этот вопрос близко к сердцу, так как считала, что он не касается ее. Она также не хотела слишком сближаться с семьей Чанг.

Ее незаинтересованность побудила Мо Юйсинь не говорить больше ничего.

Руан Даньчэнь улыбнулся и пригласил Ци Юйсюань войти. "Юйсюань, это твои дедушка и бабушка".

Во время поездки Руан Даньчэнь в общих чертах объяснил все маленькому мальчику. Мальчик радостно поприветствовал Чан Чжиюаня.

У Чан Чжиюаня на глазах выступили слезы, и он посмотрел на малыша. Он улыбнулся, и на его глаза навернулись горячие слезы.

"Я не думал... я не думал, что когда-нибудь услышу, как Юксуан называет меня так".

Затем он посмотрел на потолок и сказал: "Старшая сестра, это твой внук. Твой внук!"

Мо Юйсинь нравился Ци Юйсюань с давних времен. Хотя она не так часто общалась с семьей Ци, малыш был шустрым, живым и далеко не раздражающим. Он разительно отличался от Чан Цзянаня, что только улучшало ситуацию.

Услышав, как Ци Юйсюань называет Чан Чжиюаня "дедушкой", он почувствовал новый уровень близости.

Мо Юйсинь была внимательна и все приготовила. Она знала, что Руан Даньчэнь приведет своих детей после того, как признает Чан Чжиюаня. Поэтому она все время носила с собой красный пакет, и в этот раз она достала его и передала в руки маленького мальчика.

"Это подарок твоих дедушки и бабушки на нашу первую встречу", - улыбнувшись, сказала Мо Юйсинь.

"О, Боже! Это... дедушка, бабушка, это первая наша встреча, нехорошо мне это принимать!". Маленький мальчик зажал красный пакет между пальцами и был чрезвычайно застенчив. Он даже вывернул свою талию, хотя и не отдал красный пакет.

"..." Мо Юйсинь наконец-то поняла, почему те, кто встречал Ци Юйсяна, делали такие комментарии.

Каждый, кто говорил о Ци Юйсюане и знал его в той или иной степени, вздыхал и говорил: "Этот... этот ребенок действительно... не поддается критике!".

Чувства Мо Юйсинь тоже не поддавались описанию.

Она отпустила пакет и коснулась лица мальчика. "Это от дедушки и бабушки! Не стесняйся. Когда мы будем ближе в следующий раз, не испытывай слишком сильного давления, когда получишь это, ладно? Дедушка просто хотел... просто хотел подарить тебе это".

Мо Юйсинь посмотрела на прикованного к постели Чан Чжиюаня и снова посмотрела на малыша. Она задавалась вопросом, есть ли за ее словами какой-то другой смысл.

"В таком случае... Спасибо! Спасибо, дедушка; спасибо, бабушка!". Мальчик изо всех сил старался показать выражение лица, которое говорило о том, что он не хотел брать, но они его заставили.

Он передал красный пакет Руан Даньчэню: "Мама, дедушка и бабушка потратили много денег на это!"

Руан Даньчэнь: "..."

Мо Юйсинь хихикнула. "Хе-хе!"

Ци Юйсюань чувствовал, что лучше всего говорить что-то хорошее после получения красных пакетов от кого-то другого, так как это заставит их надеяться, верно?

Маленький мальчик сказал: "Дедушка, бабушка, я обязательно накоплю все эти деньги. В будущем... в будущем я проявлю свое уважение к вам, покупая для вас хорошую еду!".

Когда наступит это время, никто не знал.

Чан Чжиюань знал, что мальчик просто бросается пустыми обещаниями, но он с радостью купился на них.

"Тогда дедушка будет ждать". У Чан Чжиюаня было трогательное выражение лица, из-за которого он выглядел невероятно глупо.

Видя, как дедушка так широко улыбается, словно признавая свое поражение, Ци Юйсюань почувствовал, что дедушка был человеком с чистым сердцем.

С другой стороны, Мо Юйсинь никогда раньше не видела выражения лица маленького мальчика. Впервые она почувствовала угрызения совести, отдав красный пакет маленькому ребенку.

Это было слишком удивительно, чтобы кто-то превратил желание в нежелание дарить подарок.

Маленький мальчик почувствовал, что ему удалось уговорить дедушку, и с радостью спрятался в углу, чтобы посчитать, сколько красных пакетов он получит на Новый год каждый год.

Раньше ему удавалось получить их только от семьи Ци, и ему приходилось прилагать огромные усилия, чтобы получить больше от старшего дяди и четвертого дяди. Деньги, которые он получит в этом году, вероятно, будут довольно большой суммой, учитывая, что у него будут деньги от семьи Шэнь 1 и семьи Чанг. Ему даже не нужно было раздумывать, так как он догадался, что ему дадут крупную сумму.

Мысль об этом сделала его очень счастливым, очень счастливым!

Боясь, что ситуация может измениться, он снова поднял голову и повысил голос: "Дедушка, бабушка, это... это не имеет никакого отношения к новогодним деньгам, хорошо!"

"Да, да, это не имеет к этому никакого отношения.

Это наша первая встреча, так что это подарок для нашей первой встречи!" поспешно сказал Чан Чжиюань.

"Мм, и... В следующем месяце у меня день рождения..." сказал маленький парень, покраснев и остановив свое предложение после этого.

"На твой день рождения будет больше, будет больше!" Чан Чжиюань кивнул, как будто толкнул чеснок. Видя миловидность маленького мальчика, он почувствовал, что готов выложить за него все свои сбережения.

"Дедушка, ты знаешь, что мама... Мама нашла меня поздно, но мама подарила мне подарки за все дни рождения, которые она пропустила в прошлом!" - воскликнул маленький мальчик. Его большие, круглые, темные глаза ярко блестели.

Руан Даньчэн ткнул его в мясистые щеки и сказал: "Ты не можешь быть таким".

Щеки малыша сразу же покраснели, он выпрямился и выпятил свой маленький животик. Он обнял бедра Руан Даньчэня и обращался с ним, как с шестом. Его толстое тело обнимало бедра Руан Даньчэня, только маленькая головка выглядывала наружу и виновато смотрела на Чан Чжиюаня.

"..." Мо Юйсинь не могла больше стоять. Она притащила стул и села, ведь для нее это была первая встреча с таким очаровательным ребенком!

"Дедушка все компенсирует! Я все компенсирую!" Чан Чжиюань сказал это так бегло, как будто он уже много раз практиковался в этом.

При виде милого внучатого племянника Чан Чжиюань не смог ему отказать. Чан Чжиюань не имел никаких возражений. Мо Юйсинь почувствовал, что Чан Чжиюань, возможно, передаст акции Чанхэ Ци Юйсюаню, если тот попросит об этом.

В этот момент Чан Чжиюань ухмылялся от уха до уха, и Мо Юйсинь не могла больше смотреть на глупое выражение лица своего мужа.

"Дедушка, ты самый лучший! Ты нравишься Юйсюань!" Маленький мальчик освободился от бедер Руан Даньчэня и подбежал к кровати. Он взобрался на больничную койку, как будто делал это миллион раз, а затем бросился в объятия Чан Чжиюаня. Мальчик поцеловал мужчину в густую слюну.

Как будто не было никакого давления в том, что после семи лет жизни маленького мальчика появился дедушка. Не было никакого чувства отчуждения, и за такой короткий промежуток времени все чувства близости вернулись.

Чан Чжиюань улыбнулся и закрыл глаза. Он крепко обнял маленького мальчика, потому что впервые за долгое время чувствовал себя таким счастливым.

До того, как он узнал о статусе Чан Цзинцю и Руан Даньчэня, он все еще воспринимал Чан Цзинцю как свою племянницу. Но даже в этом случае, различные неприятные поступки Чан Цзинцю его очень раздражали, потому что ему постоянно приходилось убирать за ней.

Его племянник Чан Цзянань, с другой стороны, был ровесником Ци Юйсюань, но гораздо более упрямым и незрелым. Ничто в его племяннике не заслуживало обожания, но Лю Сянвэнь считал, что Чан Цзянань лучше всех остальных.

Родная дочь Чан Чжиюаня уже выросла. Она училась в старших классах, и они уже не были так близки; Чан Чжиюань вынужден был сдерживать слезы при упоминании собственной дочери.

Печаль постоянно мучила Чан Чжиюаня, и он ни разу не улыбался так счастливо от всего сердца.

Когда он увидел Ци Юйсюань, то был вне себя от счастья.

Этот ребенок из другого дома стал частью его семьи.

"Юйсюань, в следующий раз ты должен часто навещать дедушку. Дедушка даст тебе все, что ты захочешь", - улыбнувшись, сказал Чан Чжиюань.

Маленький мальчик радостно ворочался на кровати. Высококачественная больничная кровать была широкой, но не такой широкой, как его кровать дома. Когда малыш катался, время от времени он задевал тело Чан Чжиюаня, оказывая давление на его живот.

Чан Чжиюань чувствовал себя так, словно фрукты, которые он ел, выдавливались из его желудка. В его голове была одна мысль: "Черт, этот мальчишка тяжелый!".

Ци Юйсюань радостно каталась по кровати, а Руан Даньчэнь улыбался и смотрел на нее со стороны.

Мо Юйсинь подумала: "Вот так и должна выглядеть семья".

Ей было интересно, что не так с бабушкой Чанг и почему старушка любит такого глазастого волка, как Чанг Цзинцю. Было удивительно, что старушка не ценила истинную доброту.

Видя, как беззаботно ведет себя Руан Даньчэнь, она поняла, что бабушке Чан особенно не повезло.

Они остались там и некоторое время разговаривали с Чан Чжиюанем. Поскольку он все еще находился в больнице только потому, что был под наблюдением, он мог передвигаться без посторонней помощи. Остальные составляли ему компанию, болтая с ним.

Когда наступил полдень, Руан Даньчэнь лично сходил в ближайшую больничную столовую и принес еду для всех.

Чан Чжиюань заметил, что Руан Даньчэнь дал Ци Юйсюаню его собственную порцию, которая была полностью заполнена овощами. Выглядело это неаппетитно, и казалось, что мальчик с трудом ест свою еду. Чан Чжиюань стало не по себе, когда он ел мясо.

"Почему... Почему ребенку не разрешают есть мясо?" Чан Чжиюань боялся, что Руан Даньчэн будет раздражен, если он спросит слишком много, ведь они познакомились совсем недавно. Тем не менее, он не мог не задать этот вопрос.

Руан Даньчэн повернула голову и посмотрела на виноватое лицо маленького мальчика. Затем она повернулась к Чан Чжиюань и объяснила: "Он превысил лимит веса. Раньше мы ограничивали его рацион, но все же разрешали ему есть немного мяса. Но когда мы уехали на десятидневный медовый месяц, за ним никто не следил, поэтому он ел больше и стал еще толще, чем в прошлый раз. У нас нет другого выбора, кроме как позволить ему есть только овощи, иначе в будущем он будет задыхаться, пройдя всего несколько шагов".

Поняв, что это делается ради здоровья мальчика, Чан Чжиюань посчитал нецелесообразным останавливать ее.

"Юйсюань." Чан Чжиюань посмотрел на пухлое личико мальчика, который изо всех сил старался съесть эти овощи. Он посоветовал: "Ты должен контролировать себя и делать все возможное, чтобы похудеть.

Когда ты достигнешь нормальной массы тела, никто больше не будет мешать тебе есть мясо, не так ли?".

Маленький мальчик пожевал горчичную зелень и сказал: "Я... я постараюсь...".

После обеда Мо Юйсинь увидела, что Ци Юйсюань чувствует себя немного сонным. Его маленькая головка была низко опущена, поэтому она посоветовала супругам немного отдохнуть, решив, что малышу пора вздремнуть после обеда.

Руан Даньчэнь увел мальчика. Похоже, он считал, что любой, кто ведет себя с ним открыто, - хороший человек, хотя неизвестно, было ли это следствием получаемых им денег.

У входа он ласково сказал Чан Чжиюаню: "Дедушка, я завтра иду в школу. Я навещу тебя, когда буду на каникулах".

"Конечно, конечно!" Чан Чжиюань многократно кивнул. "Завтра дедушку выпишут из больницы, так что приезжай ко мне прямо домой! Дедушка будет..."

Он хотел сказать: "...купит для тебя много вкусной еды", но, вспомнив, что мальчик сидит на диете, сказал: "...приготовит для тебя много всего интересного!".

Мо Юйсинь проводила их и сначала хотела проводить их в вестибюль больницы, но Руан Даньчэнь посоветовал ей вернуться в палату.

Как только Мо Юйсинь вошла, он услышал, как Чан Чжиюань сказал: "Хороший ребенок! Они все хорошие дети!"

Его глаза покраснели, когда он это сказал.

"Вздох, ты уже стар, но все еще капризничаешь". Мо Юйсинь протянула ему салфетку и села рядом с кроватью. "Еще не поздно признать ее. Нам повезло, что мы можем это сделать. Даньчэн и Юйсюань хороши, и мы наконец-то можем ощутить истинное значение счастливой семьи".

Чан Чжиюань удовлетворенно кивнул, а затем подумал обо всех своих недостатках. Он взял Мо Юйсинь за руку. "Я подводил тебя все эти годы. Ты должна была терпеть маму ради меня".

На самом деле, семья Мо Юйсинь была силой, с которой нужно было считаться, а сама Мо Юйсинь была более чем способна.

Ей не нужно было мириться с бабушкой Чанг, но она все равно делала это ради него.

Мо Юйсинь улыбнулась и покачала головой, ничего не сказав.

"В следующий раз не нужно больше сдерживаться", - сказал Чан Чжиюань. "Хотя мама еще не проявила своего отношения, ее вчерашнее поведение показывает, что она, вероятно, не будет относиться к Данчену по-доброму. Мамин характер - это характер человека, который никогда не хочет признавать свои ошибки, и она не только не признает их, но даже усиливает свою уверенность в своей правоте, когда у нее появляется хотя бы намек на то, что она не права. Если бы не было Чан Цзинцю, я бы хотел, чтобы мы признавали статус Даньчэнь только между собой, поскольку статус семьи Чанг ее не особенно интересует. Сейчас я беспокоюсь, что в семье Чанг к ней не будут хорошо относиться. В будущем ты должна больше поддерживать ее. Если мама не проявит к тебе никакой вежливости, тебе больше не нужно терпеть". У Даньчэн есть семья Ци, чтобы поддержать ее, а у тебя есть семья Мо. Нет нужды терпеть".

Мо Юйсинь кивнула и взяла его за руку. "Не волнуйся".

...

Руан Даньчэнь вывел Ци Юйсюань из комнаты и наткнулся на двух людей, идущих впереди. Они выглядели как семейная пара, похоже, из сельской местности, и были плохо одеты.

Возможно, пара уже надела свою лучшую одежду, но было совершенно очевидно, что ее не носили лет семь или восемь. Возможно, цвета и не потускнели, но стиль одежды был довольно устаревшим.

Дизайн их одежды был таким, как будто ее использовали для посещения свадьбы. Несмотря на устаревший стиль, одежда все еще выглядела довольно элегантно.

Кожа у обоих была темной из-за долгих лет пребывания на солнце, что сделало ее очень грубой.

На лице женщины было много морщин, вероятно, результат сухости и недостатка воды. Эти складки были заметны даже тогда, когда женщина не выражала своего лица.

Ее всклокоченные черные волосы перемежались с большим количеством седых волос, и они оставались неокрашенными. Из-за этого было довольно трудно определить ее возраст.

Пара шла неловко, и Руан Даньчэн даже слышал, как женщина средних лет говорила мужу: "Городские больницы совсем другие. Такие высококлассные. Посмотри на убранство, как в гостевом доме. Как это может быть палатой? Пятизвездочные отели должны выглядеть именно так, верно? Даже наш президент не получает такого хорошего обращения, когда его встречает главный комиссар нашей страны."

Мужчина посмотрел на Руан Даньчэня, затем перевел взгляд вниз и сказал своей жене: "Не веди себя как фермер! Это так неловко. Когда Даньэр приедет сюда учиться в университете, а после окончания станет успешным, мы можем навестить его и позволить ему забронировать для нас пятизвездочный отель."

"Я... я слышала, что в городе Би есть даже семизвездочные отели!" Женщина вытянула семь пальцев.

"Тогда давайте остановимся в семизвездочном отеле. Это будет не так уж и много!" - высокомерно сказал мужчина и был особенно самодоволен. "Мы позволим Дан'эру купить для нас дом в городе, и тогда мы сможем наслаждаться жизнью здесь и никогда не возвращаться в захудалый домик в деревне". Хмф! Когда придет время, мы сделаем так, что те, кто смотрит на нас свысока, будут смотреть на нас широко раскрытыми глазами! К тому времени мы даже будем жить лучше, чем они!"

"Именно!" Женщина решительно кивнула. "Ах да, на этот раз кто-то снова привел нас сюда. Интересно, что они собираются делать? Будет ли все так же, как и в прошлый раз?"

"Это хорошо, если будет как в прошлый раз. Мы можем попросить у нее больше денег. В прошлый раз она отправила нас в путь всего с восемьюстами тысячами. Видишь, теперь она получает возмездие! Если бы она дала нам больше денег, мы могли бы купить дом в городе, и ее дядя не смог бы нас найти, не так ли? Это все возмездие!" - сказал мужчина.

"Да, это так!" Женщина кивнула в знак согласия. "На этот раз она должна быть умнее. Мы даже сохраним ее тайну, если она даст нам больше денег".

"Верно.

" Соглашаясь с ней, мужчина кивнул.

"Да, когда ее дядя приходил на днях, он уже знал об этом. Будет ли это работать, если мы спрячем это от них?" - спросила женщина.

"Какая разница. Не мы понесем убытки", - бесстрастно ответил мужчина. "Мы постараемся получить как можно больше денег, а если не получится, то будем считать все это бесплатной поездкой. Мы уже оплатили обучение Дан'эра, так что в любом случае мы не проиграем. А если она придумает какую-нибудь хитрость и снова попытается все скрыть?"

"Вы не ошибаетесь". Женщина кивнула.

Руан Даньчэн не прекратила свои шаги, хотя и замедлила шаг, пока держала Ци Юйсюань. Разговор пары позволил Руан Даньчэнь понять, кого они ищут.

Скорее всего, это были родители Чан Цзинцю, о которых накануне говорил Лао Лян.

Обернувшись, Руан Даньчэнь увидел, что они открывают дверь в больничную палату Чан Цзинцю.

"Почему вы здесь? УХОДИТЕ!" раздался надрывный голос Чан Цзинцю, а затем громкий стук чашки, брошенной на пол.

Чан Цзинцю посмотрел в сторону комнаты Чан Чжиюаня, где Мо Юйсинь провожала Руан Даньчэня и Ци Юйсюань. В этот момент Мо Юйсинь не стала ничего предпринимать для урегулирования ситуации, а просто закрыла дверь, не собираясь вмешиваться в происходящее.

Руан Даньчэнь опустила голову и сказала Ци Юйсюань: "Пойдем".

...

Руан Даньчэнь спустила Ци Юйсюань на первый этаж и собиралась отправиться на парковку в поисках Сяо Яна. Однако, когда она вышла из машины, первой, кого она увидела, была бабушка Чанг, выходящая из машины. Рядом с ней стоял слуга семьи Чан, который держал термос, наполненный травяным супом для Чан Цзинцю.

Руан Даньчэнь кивнул и поприветствовал: "Старая госпожа" вместо "бабушка".

Бабушка Чанг сузила глаза и сказала слуге: "Принеси суп наверх".

Затем она обратилась к Руан Даньчэнь: "Давай поговорим".

Руан Даньчэн нахмурилась, боясь, что бабушка Чанг может сказать что-то неприятное. Она была не против послушать, но не хотела, чтобы Ци Юйсюань тоже их услышал.

В прошлом Ци Юйсюань всегда была рядом с Ци Чэнлинем, когда Руан Даньчэн еще не было в его жизни. Не было случая, чтобы люди смотрели на него свысока и ругали его.

Именно из-за нее Ци Юйсюань терпел все эти неприятные оскорбления.

Руан Даньчэн винила себя и считала, что подвела его.

"Я приведу тебя к дяде Сяо Яну. Пусть он отправит тебя домой. Я тоже скоро вернусь домой", - опустив голову, сказала она маленькому мальчику.

Он схватил ее за руки, поднял голову и сказал: "Нет. Я хочу быть с тобой".

"Будь хорошим мальчиком и слушайся". Руан Даньчэн погладила его мягкие пухлые ручки. Она не хотела, чтобы он слышал, что скажет бабушка Чанг.

"Я буду хорошим мальчиком, если останусь рядом с тобой!" Маленький мальчик поднял на нее глаза и наивно сказал: "Мама, позволь мне быть с тобой".

Бабушка Чанг была раздражена их дискуссией и холодно произнесла. "Такой большой мальчик, но все еще такой невежественный. Как его вообще воспитывали? Никакого семейного воспитания! Почему такой маленький ребенок, как он, хочет участвовать в делах взрослых!"

Лицо Руан Даньчэнь стало холодным, и она даже не пыталась скрыть свое недовольство. "Его семейным воспитанием занимались мы с Ци Чэнлинь. Раз уж ты так недовольна нами, не нужно снижать свои стандарты и разговаривать со мной. Я все равно не гожусь для того, чтобы сидеть с тобой за одним столом, и это только испортит твой имидж, если тебя увидят разговаривающей со мной".

К ее удивлению, бабушка Чанг даже показала выражение лица, которое, казалось, говорило: "Кажется, ты понимаешь".

Руан Даньчэн ледяно улыбнулась, но не знала, что сказать. Подумав, опуститься до уровня бабушки Чанг было действительно недостойным поступком.

"Раз так, мы больше не будем вас беспокоить", - скривив губы, с сарказмом произнесла Руан Даньчэнь.

Затем она взяла мальчика за руку и вышла.

"Подождите!" Бабушка Чанг повысила голос, даже не вспомнив, что находится в больнице.

"Где твои манеры?" недовольно спросила бабушка Чанг и покачала головой с уничижительным видом. "Похоже, что для тебя совершенно бесполезен твой новый статус. Просто некультурно!"

Руан Даньчэнь поджала губы и посмотрела на бабушку Чанг. В этот момент Руан Даньчэнь хотела лишь увести Ци Юйсюань, но старуха преграждала ей путь и вела себя неразумно. Она не могла оттолкнуть старушку.

"Поскольку ты теперь внучка нашей семьи Чанг, я не могу позволить тебе вести себя так беззаконно на людях и портить имя нашей семьи Чанг. Приходи завтра в дом семьи Чанг, мы поговорим как следует". Бабушка Чанг вела себя так, словно оказывала услугу Руан Данчену, считая, что ее настойчивые попытки "образумить" Руан Данчена были признаком ее собственного терпения.

Независимо от того, насколько сильно она не любила Руан Даньчэнь, Руан Даньчэнь все еще была ее внучкой, поэтому ради блага Руан Даньчэнь она должна была открыть свое сердце и учить Руан Даньчэнь правильно. По крайней мере, Руан Даньчэнь не будет выглядеть дураком перед всеми другими великими семьями.

Руан Даньчэнь был на грани того, чтобы рассмеяться от досады. "Значит, по вашему мнению, Чан Цзинцю особенно хорошо подходит под ваши стандарты, так?"

"Конечно", - гордо заявила бабушка Чанг. При упоминании Чан Цзинцю ее лицо озарилось одобрением. "Кроме того, это еще не доказано, но даже если есть доказательства, что у нее нет кровного родства с семьей Чанг, она была рядом со мной с малых лет. Это я ее учил. Все ее манеры и воспитание соответствуют поведению дочери влиятельной семьи. Никто не может упрекнуть ее на людях".

Руан Даньчэн считал, что лучше всего относиться к бабушке Чанг как к дряхлой старухе.

Она никак не могла относиться к старухе серьезно.

Бабушка Чанг оглядела Руан Даньчэнь с ног до головы. "Поскольку ты моя внучка, я не могу просто оставить тебя на произвол судьбы, так как не могу позволить тебе опозориться на людях. Твое неправильное поведение приведет к тому, что другие будут плохо относиться к семье Чанг. Тебя только-только признали, и хотя обучение тебя сейчас не будет таким же эффективным, как воспитание в детстве, для тебя будет гораздо лучше узнать немного, чем не узнать вообще ничего".

Руан Даньчэнь мягко улыбнулся: "Ну, раз Чан Цзинцю является эталоном для ваших стандартов, то я, пожалуй, предпочту не учиться! Если я стану такой же, как Чан Цзинцю, ты будешь счастлива, но мой муж - нет. Кроме Чэнлин, семья Ци и семья моего деда тоже не будут счастливы. Я боюсь, что они от меня отстанут. Чэнлин может развестись со мной, а Юйсюань перестанет меня любить. Я бы предпочла оставить все как есть и позволить тебе быть единственным человеком, которому я не нравлюсь".

Ци Юйсюань держался за талию Руан Даньчэнь и выглядел так, будто сильно боялся, что его мать вдруг станет похожей на Чан Цзинцю. Громким голосом он сказал: "Мне нравится мама такой, какая она есть сейчас! Если мама станет похожей на тетю Чанг, я... я... я буду несчастен!".

Руан Даньчэн улыбнулась и серьезно кивнула головой: "Вот видишь, будет лучше, если я не стану такой. Кроме того, я никогда не желал тебе понравиться. Я доволен, пока у меня есть мой дядя и его жена, как мои родственники из семьи Чанг. Я не могу быть слишком жадным. У мисс Чанг есть привилегия и удача быть безоговорочно любимой вами. Мне тоже повезло, потому что я не росла рядом с вами, иначе мне не суждено будет встретить Ци Чэнлиня и Ци Юйсяна, если я вырасту, как мисс Чанг".

"Ты..." Бабушка Чанг так рассердилась, что посмотрела на Даньчэня.

Руан Даньчэнь, казалось, намекала на то, что она смотрит на Чан Цзинцю свысока.

А смотреть на Чан Цзинцю свысока было то же самое, что смотреть свысока на старушку!

Руан Даньчэнь даже считала, что ей повезло, что она не росла рядом с бабушкой Чанг.

Что с того, если бы Руан Даньчэн росла рядом с бабушкой Чанг? Разве Руан Даньчэнь предполагала, что бабушка Чан недостойна ее, что бабушка Чан будет только унижать ее?

Руан Даньчэнь намекала на то, что бабушка Чан учила ее совсем не тому, чему нужно. Так было с Чан Цзинцю и Чан Цзянань, но старуха все равно не обращала внимания, даже была довольна, ошибочно полагая, что ее учение выше всех.

http://tl.rulate.ru/book/28873/2184460