Готовый перевод Fox-Demon Cultivation Manual / Практическое руководство по совершенствованию для демона-лиса: Глава 29. Возвращение

Благодаря своему высокому росту, Фу Чи выглядел внушительно, когда остановился перед Дай Яньсином.

И несмотря на то, что глаза его были тёмными, он не отрываясь смотрел на него так открыто, как смотрят на доброго друга после долгой разлуки.

Дай Яньсин не знал, как следует отреагировать на внезапное появление младшего брата, которого он не видел несколько лет, так что остался стоять на месте, растерянно глядя на стоящего перед ним парня.

Фу Чи чуть хрипловатым голосом спросил:

– Где заколка?

Услышав вопрос, Дай Яньсин тут же достал из рукава шпильку и протянул ему. Неожиданно Фу Чи схватил его за запястье, перевернул и посмотрел на кровавую рану на руке.

– Кто это сделал? – спросил он тяжёлым мрачным голосом, едва сдерживая гнев.

Дай Яньсин запаниковал. Он пытался вырвать ладонь из чужой хватки, но безуспешно.

– Младший брат!.. Что ты делаешь?

Поняв, что Дай Яньсин не ответит, Фу Чи догадался:

– Хлыст. Это Цинъюань...

Он слегка повернул голову и увидел лежащую на земле старейшину. Попав под волну атак Цинцю Шэна, Цинъюань получила сильные внутренние повреждения, но едва она увидела Фу Чи живым, как едва не захлебнулась от радости, отчего её и так нестабильная внутренняя энергия еще больше усугубила ее травмы.

Заметив, что Фу Чи даже не одарил её взглядом – посвящая всё внимание Дай Яньсину, – она почувствовала, как в сердце зарождается неприятное тревожное чувство. А стоило ей вспомнить слова Сун Цы, сказанные ранее, как она тут же нахмурилась, ощущая дурное предчувствие.

Наконец, ёе взгляд пересёкся с глазами Фу Чи. Она не успела даже изобразить восторг на лице, когда Фу Чи протянул левую руку, вцепился ей в горло и в следующий миг поднял ее над землёй. 

– Это ты ранила его. – Выражение лица Фу Чи было мрачным, а его глаза были полны злобы и убийственного намерения, словно Цинъюань была его заклятым врагом.

Цинъюань не могла произнести ни слова, глотая воздух ртом. В одно мгновение ее светлое лицо покраснело, и на нем выступили вены. Ее глаза наполнились слезами, и она замахала ногами в воздухе. 

Ее выражение лица выражало крайнюю степень отчаяния.

Даже такой сторонний наблюдатель, как Сун Цы, был потрясен подобным действом и в недоумении посмотрел на Фу Чи. Однако выражение лица Фу Чи было решительным. Не было похоже, что он разыгрывает спектакль.

Но разве Фу Чи и Цинъюань не были парой влюбленных? Или все действительно было так, как он сказал ранее? Что Дай Яньсин был важнее для Фу Чи, чем старейшина?

Увидев, что Цинъюань вот-вот задушат до смерти, Дай Яньсин поспешно попыталась отдернуть руки Фу Чи.

– Младший брат! Отпусти ее!

Несмотря на безжалостные намерения, Фу Чи немедленно разжал руки, услышав голос Дай Яньсина. Цинъюань рухнула на землю, как тряпичная кукла, затем свернулась в клубок и захлебнулась слезами.

Дай Яньсин немного побаивался такого Фу Чи. Он слишком отличался от того младшего брата, которого он помнил. Но он также боялся, что Фу Чи может снова напасть на Цинъюань, поэтому решил сместить его внимание на себя и спросил:

– Тебе все еще нужна твоя заколка?

Взгляд Фу Чи снова вернулся к Дай Яньсину. Страшное выражение на его лице смягчилось. Он опустил голову и ответил:

– Помоги мне надеть её.

Если бы это было в прошлом, Дай Яньсин решительно отказал бы на подобную просьбу. Но сейчас он колебался лишь мгновение, прежде чем шагнул за спину Фу Чи и закрепил его волосы темно-красной деревянной шпилькой. Облик красивого юноши стал более мужественным с открытым лицом.

Закончив, он сделал два шага назад, на что Фу Чи обернулся и снова посмотрел на него. Дай Яньсин почувствовал себя немного неловко. Опустив глаза, он посмотрел на все еще кашляющую Цинъюань и тихо спросил:

– Эта шпилька... откуда она?..

Фу Чи очень дорожил этой вещицей. Перед тем как извлечь бессмертную кость из своего тела, он специально доверил эту заколку ему. Он думал, что это подарок, который Цинъюань сделала Фу Чи в тот день, но по реакции старейшины было ясно, что это не так.

Может быть, это память о его покойных родителях? Или семейная реликвия?

Фу Чи долго молчал. Молчание затянулось настолько, что Сун Цы начал проявлять нетерпение, перетаптываясь на месте.

Как только Дай Яньсин решил, что он не ответит, Фу Чи наконец-то сказал:

– Это мой подарок на совершеннолетие.

Дай Яньсин замер, услышав ответ. Он подумал, что, вероятно, шпилька была подарком от кого-то важного для Фу Чи, иначе почему тот так одержим ей? Но большую часть времени Фу Чи оставался рядом с ним, и Дай Яньсин никогда не видел, чтобы он был привязан к кому-то еще. Если и было такое, то только с Цинъюань.

В голове Дай Яньсина снова зародились сомнения.

Он не мог понять, в чем дело, но понимание пришло к кое-кому другому. Сун Цы вспомнил, что он видел в их фрагментах памяти. В тот день, когда Фу Чи достиг совершеннолетия, он несколько раз просил Дай Яньсина спуститься вместе с ним с горы и повеселиться, но Дай Яньсин отклонил все его просьбы. Получив отказ, Фу Чи просто украл его кошель.

Может ли это быть...

Фу Чи чуть опустил голову и негромко сказал:

– Её подарил мне старший брат.

– Когда это я... – потрясённо спросил Дай Яньсин.

– Я купил эту шпильку на твои деньги, считая её твоим подарком мне на день рождения. – ответил Фу Чи. – К сожалению, ты так и не спросил об этом.

В день, когда Фу Чи исполнилось двадцать лет, он выхватил кошель у Дай Янсьина и спустился с горы, где тщательно выбрал для себя заколку. Он надеялся, что когда вернется, его старший брат мимоходом спросит его об этом. Независимо от того, поинтересуется ли он, откуда взялась эта красивая шпилька, или куда он спустил его деньги, Фу Чи бы радостно ответил:

– Это старший брат подарил мне!

Фу Чи ждал этого вопроса очень много лет.

– Я думал... это был подарок старейшины Цинъюань. – Глаза Дай Яньсина покраснели и увлажнились. – Все в Мо Яо говорили, что это она подарила тебе эту шпильку. Говорили, что вы тайно готовились к помолвке. Даже глава ордена хотел выбрать хороший день для вашей свадьбы. Ты... Ты даже согласился на ее предложение. 

Дай Яньсину было двадцать шесть, когда он разбил чашу с вином посреди шумного банкета и почувствовал режущую боль, когда кровь залила его руку. Он ненавидел себя за то, что не был таким выдающимся, как Фу Чи, ненавидел Цинъюань и Фу Чи за то, что они объявили себя парой, и возмущался тем, что Фу Чи приставал к нему день и ночь. 

Поэтому он произнес те злые слова и прогнал Фу Чи из своей спальни. Позже Дай Яньсин заметил, что Фу Чи был обижен этим инцидентом. С течением времени Фу Чи становился все более худым и подавленным, и даже отстранился от тех, кто беспокоился о нем. Волна вины и других необъяснимых чувств захлестнула Дай Яньсина. Но однажды его вдруг осенило, что он уже очень давно не замечает Цинъюань.

Тогда же он наконец понял, откуда в его сердце взялось это тоскливое чувство и жгучая обида.

– Я не соглашался на эту помолвку, – раздался ледяной голос Фу Чи. После минутной паузы он обхватил лицо Дай Яньсина ладонями и притянул его ближе к себе. Опустив голову, он заглянул ему в глаза, не скрывая горящих чувств. – Я не соглашался.

Сердце Дай Яньсина было в смятении. Он не знал, что сказать в ответ. Слеза скатилась с уголка его глаза, скользнула по щеке, а затем капнула на руку Фу Чи.

Сун Цы понял, что третьей стороной и посторонним здесь с самого начала и до конца всегда была Цинъюань.

Возможно, Фу Чи и Дай Яньсин были слишком молоды, чтобы понять и выразить свои внутренние чувства открыто, и это породило огромное количество недоразумений между ними.

Люди в Восточной Ван были гораздо более открытыми, чем в Западной Лян. Здесь не было ничего необычного в том, что мужчины любили друг друга, и их не отвергали и не презирали за это. В этой стране любовь была самой очаровательной и великодушной сущностью.

– Фу Чи! Почему ты так поступаешь со мной?! – Когда Цинъюань перевела дыхание и увидела их, ненависть захлестнула ее. – Я ждала тебя десятилетиями! Я скучала по тебе десятилетиями! А ты за это чуть не убил меня!

Она указала на Дай Яньсина со злобным выражением лица.

– А он? Он украл твою бессмертную кость и растоптал тебя, чтобы стать главным учеником главы ордена. Вся слава и признание, которых он добился за эти годы, были украдены у тебя! Стоит ли так бессердечно относиться ко мне из-за такого презренного человека?!

Дай Яньсин поджал губы. Вторая капля слезы скользнула по его щеке, когда он опустил глаза и ничего не сказал.

Цинъюань так старалась очернить его, что каждое ее слово резало слух. Сун Цы не мог спокойно слушать её надрывные вопли. Действительно, в прошлом Дай Яньсин не был выдающимся совершенствующимся, за что члены ордена постоянно сравнивали его с Фу Чи, заставляя его злиться и негодовать, из-за чего ему всё меньше и меньше хотелось совершенствоваться. А после того, как он получил бессмертную кость, не было недостатка в тех, кто хотел бы воткнуть нож ему в спину.

– Но Фу Чи отдал ему бессмертную кость по собственной воле. Как ты можешь говорить, что он украл или похитил ее! – встал Сун Цы на защиту справедливости.

– При чем здесь ты? Ты видел это своими глазами?! – рявкнула Цинъюань.

Взгляд Жун Бая переместился и впился в старейшину, словно предупреждая.  Его длинные рукава затрепетали, и он медленно достал черный кинжал длиной в полруки.

– Господин Жун, подождите! Мне нужно сказать ей ещё кое-что. – остановил его Сун Цы. Он не возражал против убийства Цинъюань, но если он не рассудит и не убедит ее, то будет чувствовать себя проигравшим. Поэтому он сказал: – Это правда, что я не видел этого своими глазами, но я слышал своими ушами, как Фу Чи признал. Из фрагментов памяти Дай Яньсина в фонаре я узнал, что в ту ночь демоны вторглись в Мо Яо. Фу Чи и Дай Яньсин получили серьезные травмы, защищаясь от них. И чтобы спасти Дай Яньсина, Фу Чи извлек из своего тела бессмертную кость. Ты думаешь, что знаешь всё, хотя также как и я не видела этой сцены своими глазами! Как нелепо!

Закончив, он посмотрел на Фу Чи, надеясь, что тот продолжит объяснение.

– Цинъюань, – сказал Фу Чи с безразличным выражением лица. – У тебя нет права вмешиваться в наши с братом дела. Я отверг тебя с самого начала. Так почему ты говоришь, что я бессердечен сейчас?

С каждым его словом глаза Цинъюань краснели. В конце концов, ее ненависть и негодование стали настолько сильными, что даже Сун Цы смог это почувствовать. Казалось, что в любой момент она вскинет вверх свой клинок и погибнет вместе с Фу Чи.

– Кроме того...–  Фу Чи поднял правую руку, и фонарь, который парил в воздухе, медленно поплыл к нему. Когда он приблизился к ним, из него появилась белая кость длиной в полторы ладони. Подобно куску нефрита, она светилась слабым белым светом.

Увидев ее, Сун Цы на мгновение опешил, а затем понял вдруг и распахнул глаза.

Фу Чи сказал:

– Моя бессмертная кость всегда была здесь.

Все достижения Дай Яньсина за последние годы; то как близок он был к вознесению, – были достигнуты не благодаря бессмертной кости Фу Чи. Все это было заслугой его собственного совершенствования. Он не пожинал того, что не сеял, но он никогда не оправдывался перед другими.

Возможно, Дай Яньсину было просто лень доказывать это всем остальным, а возможно, он не мог оправдываться из-за чувства вины перед погибшим Фу Чи. Возможно также, что он пытался объяснить, но никто не хотел ему верить.

Во время их первой встречи, когда Сун Цы встретил Дай Яньсин, тот тепло и ласково улыбался. Теперь, когда Сун Цы вспомнил об этом, он понял, сколько печали и обиды скрывалось под той улыбкой. К счастью, сегодня правда вышла наружу.

Пальцы Цинъюань впились в землю, оставляя глубокие следы. Ее ядовитый взгляд был подобен острым ножам, когда она шипела:

– Фу Чи, я ненавижу тебя!

В ее руке возникла вспышка света, и она выхватила из воздуха длинный меч. Испугавшись, Сун Цы сделал шаг назад, думая, что она собирается напасть на них. Но затем, развернув руку, Цинъюань неожиданно полоснула по своему горлу, перерезав его.

Кровь мгновенно хлынула, заливая её грудь. Тело Цинъюань беззвучно забилось в конвульсиях и упало на землю, окрасив луг в красный цвет.

Даже в смерти ее глаза были широко раскрыты и полны ненависти и злобы.

Сун Цы вздохнул, потеряв дар речи.

О смерти Цинъюань не стоило сожалеть. Но она действительно была женщиной, верной своим убеждениям. К сожалению, она была ослеплена ненавистью и совершила много злых деяний из-за своей одержимости к чувствам. В конце концов, она могла только перерезать себе горло, чтобы сохранить достоинство.

Сун Цы опустил глаза, беззвучно оплакивая эту безумную женщину.

– Наставница...– испуганно прошептал Дай Яньсин. Он уже собирался прикоснуться к ней, когда Фу Чи схватил его за запястье.

В его голосе прозвучало возмущение:

– Ты все еще любишь Цинъюань?

Дай Яньсин покраснел и торопливо ответил:

– Нет!

Фу Чи обнял Дай Яньсина и положил ладонь на затылок Дай Яньсина, чтобы притянуть его к своему плечу.

– Она вступила в сговор с демонами, чтобы разрушить орден. Даже если бы мы сохранили ей жизнь, глава ордена всё равно казнил бы её или преследовал ее до края земли. Все, что ей оставалось, – это смерть. Старший брат, не трать на нее свои силы. Больше думай о своём младшем брате. Я так страдал...

Сун Цы моргнул. Он посчитал, что достаточно просто наблюдать до этого момента – дальнейшее внимание к жизни этих двоих было попросту неуместным и навязчивым. Он повернул голову, намереваясь предложить Жун Баю уйти.

Но Жун Бай с интересом наблюдал за ними. Казалось, он разглядывает что-то любопытное без капли стеснения. Его глаза блестели, выражая крайнюю степень в заинтересованности увиденным.

Возможно ли, что господин Жун никогда не видел любви между мужчинами, поэтому проявлял подобное любопытство.  

Сун Цы осторожно потянул Жун Бая за рукав.

– Господин Жун, можно ли еще спасти учеников Мо Яо?

За высокой стеной полыхало огромное пламя, освещая всё неба, а над ней клубился густой черный дым.

Уголки губ Жун Бая слегка изогнулись в полуулыбке, когда он взял в руки жемчужину, парящую в воздухе. Он сказал Сун Цы:

– Тот парень Чжу увел детей с горы. Можешь не беспокоиться о них.

Сун Цы вздохнул с облегчением.

– Чжу Ишу действительно самый надежный человек в Мо Яо. – С этими словами он огляделся вокруг и спросил: – Когда исчез Вэнь Чанчу?

– Этот волчонок... – Глаза Жун Бая слегка прищурились. – ... вероятно, отправился на поиски той птицы...

Сун Цы не совсем понял, что имел в виду Жун Бай. Он почесал голову и больше не задавал вопросов о Вэнь Чанчу. Вместо этого он спросил:

– А как насчет нас? Мы спустимся с горы?

Да, – ответил Жун Бай, – спускаемся с горы.

С этими словами он посмотрел на тусклый свет, поднимающийся с края долины, затем взглянул на Сун Цы и улыбнулся.

– Пойдем к вратам в столицу демонов, о которых ты не замолкаешь.

***

Пробравшись через обломки и огонь, Вэнь Чанчу пошел по запаху и нашел человека, сидящего в углу и залитого кровью.

Вэнь Чанчу остановился, замерев на одном шаге.

Чжу Ишу всегда мягко улыбался. Он всегда был чистым и нежным, и пах также приятно как и благовония, горевшие в его комнате. Находиться рядом с ним было комфортно и очень спокойно.

Но в данный момент он был весь в грязи. На его теле не было ни одного чистого места. В окровавленных руках он сжимал свой меч, а его голова безвольно поникла. В нем не было ни малейшего дыхания жизни. Даже грудь его не вздымалась. Он давно перестал дышать...

Первые лучи утреннего солнца пролились на землю и вывели Вэнь Чанчу из транса. Он медленно подошел к Чжу Ишу, распахнул верхний халат и подхватил обмякшее тело на руки. Опустив голову, он посмотрел на безмятежное лицо Чжу Ишу и горько прошептал:

– Что хорошего в этом месте? Я заберу тебя отсюда.

Вэнь Чанчу глубоко вздохнул и подавил свои эмоции. В тот момент, когда он уже собирался сделать шаг, он почувствовал резкое движение в своих руках.

Он поспешно посмотрел вниз. Голова Чжу Ишу, лежащая на его плече, медленно поднималась.

Как только их взгляды встретились, Вэнь Чанчу увидел пару великолепных глаз, которые были настолько красными, что напоминали пару ярко-алых драгоценных камней; они завораживали.

В следующий момент обладатель рубиновых глаз многозначительно рассмеялся.

Вэнь Чанчу был так поражен, что задрожал и чуть не повалил мужчину на землю.

Казалось, что он держит в руках горячую картофелину. Вэнь Чанчу переборол обжигающую боль и, согнув колени, медленно опустил парня на землю. 

Глаза Чжу Ишу улыбались, и выражение его лица было по-прежнему мягким. Но было в нем что-то другое.

– Куда ты меня заберёшь? – спросил он.  

Вэнь Чанчу насмешливо улыбнулся:

– Прошу прощения. Я обознался.

Он повернулся, собираясь поспешно ретироваться, но успел сделать всего два шага, как у его ног вспыхнула огненная полоса и чуть не обожгла пальцы. Вэнь Чанчу поспешно отступил и мигом побледнел. Повернув голову, он увидел, что внешний вид Чжу Ишу изменился.

Прежде он был избит и покрыт кровью, а теперь оказался одет в наряд, красный как лепестки хайтан. По подолу его одежды протекали золотые нити, образуя очертания золотой птицы, расправившей крылья. Несколько длинных кисточек в хвосте наряда колыхались на концах его рукавов.

Его длинные волосы каскадом рассыпались по плечам. На фоне черных волн особенно выделялась красная заколка.

Когда солнечные лучи осветили его обувь, золотые нити на ней ярко сверкнули. Тонкие брови Чжу Ишу чуть дёрнулись, когда он улыбнулся чуть шире:

– Разве я не твой наставник Чжу?

Вэнь Чанчу оценивающе посмотрел на золотую птицу, и на его лице постепенно появилось выражение ужаса. Он так обмяк, что чуть не упал на колени.

– Я искал не наставника Чжу.

– Хмм, – Чжу Ишу с сомнением наклонил голову и сделал шаг к нему. – Не ищешь меня? Тогда кого ты ищешь?

Вэнь Чанчу набрался смелости и ответил:

– Жун Бая.　　

– Так получилось, что я тоже его искал. Почему бы нам не пойти вместе? – мягко и неторопливо произнёс Чжу Ишу.

Однако Вэнь Чанчу не посмел ослабить бдительность перед лицом показной нежности. Он стиснул зубы и повернулся, чтобы уйти:

– Нет. Я передумал. Не буду его искать, пойду лучше домой.

Но как только он собрался бежать, его тело мгновенно превратилось в волчонка. Упав на четвереньки, он завыл и забился всеми конечностями, но что бы он ни делал, он не мог продвинуться ни на шаг, пока Чжу Ишу не подошёл и не поднял его.

Чжу Ишу нежно погладил его меж пушистыми ушами и сказал:

– Хороший мальчик.

Солнце вскоре поднялось из-за горизонта и медленно взошло на гору, заливая весь Мо Яо золотым светом. После ночного нападения орден бессмертных полностью превратился в руины.

Пламя все еще бушевало. Странно было то, что все демоны бежали от Мо Яо так быстро, как только могли. Никто из них не осмелился остаться.

Старейшина Цинъюань была мертва у главных ворот, ее глаза оставались широко открытыми даже в смерти. Старейшина Цинъи был атакован, будучи погружён в медитацию для совершенствования, и получил серьезные травмы, когда его духовные силы отказали ему. Остальные защитники ордена из школы Пинуань, Дай Яньсин и Чжу Ишу, пропали без вести, а Чан Цзымин был убит в своей комнате демонами...

Никто не знал причины этого беспредела, как и не знал, куда отправились Дай Яньсин и его ученик. Однако ходили слухи, что полубессмертный Ли Чи, погибший в бою несколько десятилетий назад, вернулся в мир людей. Какова бы ни была причина, правдивы или ложны слухи, никто никогда не узнает.

http://tl.rulate.ru/book/52979/2473669