Готовый перевод Victory to the villain / Победить злодейку: ГЛАВА 8 Одна на белом свете

Не ведая о том, что происходит в замке, Лилиана всю ночь шла пешком прямо по дороге в Рим.

Время от времени она спотыкалась и останавливалась, чтобы перевести дыхание, а затем возобновляла свою тяжелую дорогу.

Теперь, когда она выплакала все свои слезы, она чувствовала себя готовой бороться за свое маленькое создание, бороться со всеми невзгодами.

Несколько раз мимо нее проезжали машины и грузовики, но она, которая привыкла путешествовать на мягких подушках самых роскошных автомобилей, не решалась попросить подвезти ее.

С первыми лучами солнца она присела на край бордюра; она почти обессилела, на лбу выступили бисеринки холодного пота.

Ее изящные туфельки, рассчитанные только на то, чтобы ступать по дорогим коврам или блестящим, как зеркала, полам, находились в плачевном состоянии. Ночью шел дождь, и ее пальто из замши насквозь промокло и стало грязным.

Недалеко, примерно в ста метрах, находилась ферма.

Увидев женщину, подметавшую двор, Лилиана ди Вайфиорита, прихрамывая, направилась туда.

Женщина подозрительно оглядела ее.

— Что вам нужно? — отрывисто спросила она.

Лилиана хотела попросить у нее стакан молока, но не нашла возможным спросить, потому что, увы, слишком поздно осознала, что у нее нет ни гроша.

— Я... я ищу работу, — сказала она тихим голосом.

Ее собеседница снова внимательно осмотрела ее.

— Как вас зовут?

— Лилиана...

— Что вы умеете делать?

— Я всему быстро учусь. Я оказалась в очень трудной ситуации... Я была бы вам бесконечно благодарна, если бы вы мне помогли. Я приехала издалека и никого здесь не знаю.

— Я миссис Дюранте, — высокомерно ответила женщина, — жена фермера; так вы должны меня называть.

— Да, сеньора.

— Как раз на днях наша служанка уволилась, и теперь я должна делать всю работу, — продолжала госпожа Дюранте. — Если хотите, я дам вам кров и питание, пока не увижу, на что вы способны; если вам не понравится, можете уходить на все четыре стороны.

Несчастная Лилиана, у которой не было выбора, вздохнула:

— Я остаюсь, мадам. Я согласна на ваши условия.

Затем женщина протянула ей метлу.

— Снимай туфли и надевай эти сабо, — сказала она, сразу же переходя на "ты", — подмети двор, почисти курятник, а когда закончишь, приходи на кухню, и я скажу тебе, что еще нужно сделать.

И вот, прошагав всю ночь, Лилиана де Вайфиорита работала целый день.

К вечеру она так устала, что валилась с ног, а все тело так ломило, словно ее избили; но прежде чем ложиться спать, она должна была перемыть посуду и подмести пол на кухне.

Госпожа Дюранте, злая и мелочная женщина, не жалела для нее оскорблений и тяжелой работы. Когда она поняла, что ее муж заглядывается на новую служанку, она стала еще более строгой.

Этот первый опыт оказался ужасным для Лилианы де Вайфиорита, которая всю жизнь прожила в комфорте и роскоши, в окружении слуг и служанок, готовых исполнить любое ее желание.

Время шло, к прочим заботам добавилась новая: ее стройное и гибкое, как тростинка, тело стало наливаться, а живот увеличиваться в размерах. Признаки приближающегося материнства становились все более очевидными.

Раз в неделю вместе с хозяйкой она ездила в соседнюю деревню за покупками. В один из таких дней на деньги, которые ей дали за работу, она купила мягкую шерсть и льняную ткань.

Теперь по вечерам, возвращаясь в свою маленькую каморку, она жертвовала несколькими часами отдыха, чтобы сшить пеленки и одеяла для будущего малыша.

Иногда ее охватывало отчаяние, и она падала на кровать, заглушая рыдания подушкой.

Тянулись дни за днями, а недели за неделями. Между тем, в ее состоянии ей становилось все тяжелее и тяжелее справляться с работой по дому. Госпожа Дюранте постоянно срывалась на ней, называя ее неумехой и дармоедкой.

— Эта девчонка ворует продукты из кладовой, — говорила она мужу. — Во время обеда она почти не прикасается к еде, но продолжает набирать вес.

Однажды вечером, перед сном, ее охватило желание подсмотреть, чем занимается Лилиана, которая часто не гасила свет до полуночи.

Крадущимися шагами она добралась до комнаты служанки, и резко распахнула дверь.

Лилиана де Вайфиорита попыталась спрятать распашонки, которые она шила, но не успела.

Госпожа Дюранте уперла свои большие руки в бока и язвительно рассмеялась:

— Ха, ха! Теперь я понимаю, почему ты толстеешь с каждым днем! Ах ты, шлюха! Ты беременна и ничего не сказала! Ты тешила себя иллюзиями, что мы будем держать тебя на службе с тем отродьем, которое ты должна произвести на свет! Но ты просчиталась, моя дорогая! Я не хочу, чтобы в этом доме находились падшие женщины! Убирайся, забирай свои тряпки и убирайся, немедленно!

Покраснев от стыда и унижения, Лилиана заикалась:

— Госпожа Дюранте, пожалуйста, позвольте мне объясниться. Подождите хотя бы до завтрашнего утра...

— Ни минуты больше! Прочь, прочь из моего дома! — закричала хозяйка.

Под ее злобным взглядом Лилиана собрала в кучу свои немногочисленные пожитки. Она старалась не расплакаться, чтобы не показать своей слабости; она понимала, что умолять о милосердии бесполезно.

В ее жилах текла благородная кровь князей де Вайфиориты, и, поскольку совесть ее оставалась чиста, она покинула ферму с гордо поднятой головой.

Но вот, когда холодная ночь поглотила ее, она почувствовала себя такой отчаянно одинокой, что разрыдалась. Она оплакивала свою печальную судьбу, и свое существование; судьбой, которая неумолимо ее преследовала.

«Я просто обязана добраться до Тиволи, — думала она сквозь слезы. — Теперь Кэтрин, старая добрая кормилица моей матери, — единственный человек, который может мне помочь.!

Она вспомнила, что отец запретил ей обращаться к кормилице, но в ее состоянии она не могла поступить иначе.

Когда она вышла на дорогу, то увидела, что навстречу ей едет на малой скорости ветхий автомобиль, который издавал жуткий треск.

Раньше она не нашла бы в себе смелости попросить подвезти ее, но теперь приходилось думать о ребенке, и она знала, что не сможет далеко уйти пешком.

Она замахала руками. На мгновение фары ослепили ее, затем машина резко остановилась.

— Пожалуйста, — сказала она прерывающимся голосом, — подвезите меня! Мне нужно в Тиволи, а у меня нет ни гроша...

Водитель, мужчина средних лет с трубкой во рту, посовещался со своей женой, которая сидела рядом с ним, затем открыл заднюю дверь.

— Тебе повезло, девочка моя, — сказал он, — мы тоже едем в Тиволи. По правде говоря, если бы эта колымага не барахлила, мы бы уже давно там были. Вы оттуда?

— Нет, я собираюсь встретиться с одной дамой... Катерино Венни.

— А, старушка Кэтрин!

— Вы ее знаете?

— Конечно. Мы подбросим вас прямо к ее дому. А теперь, если хотите поспать — спите, я разбужу вас, когда мы приедем.

Горячо поблагодарив этих добрых людей, Лилиана, убитая горем, отдалась на милость тряске автомобиля.

В ее голове проносились тысячи мыслей: ее родители, Роберто и его трагический конец, ребенок, который должен был родиться...

Ей казалось, что для того, чтобы умереть, ей было бы достаточно забыться и закрыть глаза.

Но нет, она должна жить, жить ради своего малыша!

В эти последние месяцы она ни разу не испытала искушения вернуться в замок, где родилась: она слишком боялась отца, чья суровость и непонимание едва ли не задушили в ней дочернюю любовь.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: идёт перевод

http://tl.rulate.ru/book/89413/2860198