Готовый перевод Calamity / Бедствие: Глава 2

Рэйчел Андерсон

I-65 N

Рэйчел Андерсон прижала руки к приборной панели, когда Toyota 4runner с силой рванула по грязной местности. Ее задница подпрыгивала на каждом ухабе. Двигатель с ревом несся по фермерскому полю, которое становилось все грязнее, чем дальше они отъезжали от шоссе. Рейчел ничего не знала об автомобилях, но по звуку, который издавал двигатель, поняла, что их машина долго не протянет. Двигатель скулил от высоких оборотов, пока Шон крутил руль из стороны в сторону и нажимал на педаль газа, чтобы не застрять в толстом слое черной жижи.

Давай, мы почти приехали.

Они миновали сотни безлюдных машин. У каждой из них шины наполовину утопали в грязи, а бока были забрызганы грязью – свидетельство последних попыток водителей освободиться от цепкой хватки трясины. Обитатели этих машин сейчас шли по шоссе вместе с остальными. Их имущество было брошено вместе с машинами, и они отправились в долгий путь на север, к безопасному месту, где бы оно ни находилось.

Забытые машины тянулись слева и справа от шоссе более чем на сто ярдов в каждую сторону. Рэйчел и трем мужчинам, с которыми она ехала в Тойоте, пока что везло. Они проехали дальше, чем многие другие. Единственное, что было хорошо в том, что они находились так далеко от шоссе 65, – это расстояние между ними и десятками тысяч людей, бредущих по этой дороге.

Рэйчел нервно смотрела на бесконечную процессию потных, изможденных людей, идущих по забитой транспортом дороге. Она поклялась, что если когда-нибудь доберется до безопасного дома, то закроется в своей спальне, включив весь свет, и останется одна. При всей ее любви к людям и годах, которые Рэйчел посвятила обучению малообеспеченной молодежи Америки, мрачный хаос последних дней заставил ее впервые за двадцать пять лет жизни на этой планете усомниться в своих основных убеждениях.

Люди больше не были для Рэйчел идеализированным сосудом надежды. Они были непредсказуемыми животными. Любая группа, превосходящая их по численности, заставляла ее насторожиться. Когда она смотрела в окно на тысячи людей на поле, в ее голове пронеслись жестокие воспоминания о том, как ее едва не затоптали во время панической давки во Флориде или как на нее набросились грабители. Рэйчел видела темную сторону человечества.

— Осторожно, там кочка, — указал Крис из-за водительского сиденья. Крис Кэрролл был мужчиной средних лет, лысеющим, но, как обычно, его голова была прикрыта поношенной и потрепанной по краям кепкой «Филадельфия Иглз». — Похоже на мягкое место.

— Это все мягкие места, — проворчал Аллен, и его лицо под крючковатым носом застыло в неизменном оскале. — Это чертово грязное... корыто.

Несмотря на то, что Аллен сидел позади нее и она не могла его видеть, Рэйчел пришлось буквально прикусить язык, чтобы не обругать его снова. Стресс, связанный с выживанием, измотал всем нервы и привел к регрессии личности. Тщательно созданные публичные личности, выставленные на всеобщее обозрение, были разрушены несколько дней назад.

Рэйчел и сама это понимала. В первые мгновения после массового убийства в Майами общительная, уверенная в себе и имеющая собственное мнение личность превратилась в тихого, неуверенного в себе подростка. Мир, который, как ей казалось, она знала, вдруг оказался построен на зыбком песке. Когда законы и правила страны были отменены, Рэйчел обнаружила, что робеет и не может говорить. Она ненавидела себя за это. Шон был единственным, кто не изменился после вспышки эпидемии.

Шон не обращал внимания на препирательства Криса и Аллена за их спинами. Он был темнокожим, с квадратной челюстью и неизменным «покер-фейсом». Шон не был шумным человеком. Серьезный человек со спокойной манерой поведения, он сохранял сосредоточенность в любой ситуации. В то время как нервы Криса приводили его в бешенство, а Аллен превращался в угрюмого пессимиста, не способного и двух минут продержаться без жалоб, Шон Уильямс оставался той скалой, на которую Рэйчел рассчитывала, чтобы сохранить свою сосредоточенность. В последние дни она старалась не выказывать никакого расположения к Шону, которое могли бы заметить Крис и Аллен, так как знала, что это может привести к неприятностям, если они переживут это испытание. Но иногда было достаточно просто держать Шона за руку. Как будто его успокаивающая аура передавалась от него к ней от простого прикосновения.

— Может, хватит уже так говорить? — Крис огрызнулся на Аллена.

— Они не позволят нам пересечь границу и попасть в город, говорю тебе! Мы идем в смертельную ловушку, — сказал Аллен. — А я...

— Ты этого не знаешь. У тебя нет причин думать...

— Почему они заставляют нас ехать до самой границы? Игнорировать знаки? — Аллен указал на блокпост, к которому они подъехали через несколько сотен ярдов. — Почему они не прислали за нами вертолет?

— Я не знаю! — крикнул Крис. — Ты можешь спросить у них, когда мы будем там.

— Они не собираются оставлять в живых никого из тех, кто видел это... это фиаско. В том числе и нас. Они начнут скрывать это на границе...

Крис с досадой потянул воздух: — Да заткнись ты со своей чертовой теорией заговора!

— Ты не...

— Заткнись! Заткнись! Заткнись! — Рэйчел крутанулась на своем сиденье. В голове у нее все бурлило от того, что она уже много дней слушает препирательства этих взрослых детей. — Просто заткнись! Меня тошнит от вашего дерьма! Аллен, если у тебя есть идея получше, если у тебя есть хоть раз в жизни оригинальная мысль, так скажи ее. В противном случае, заткнись.

Аллен прикрыл кулаком кислое выражение лица, надулся и уставился в окно. Крис просто вздохнул и пробормотал про себя, заканчивая спор под нос, глядя в окно.

— Невероятно... — Рэйчел покачала головой.

Машина перевалилась через глубокий гребень на грязном поле, и Рэйчел упала обратно на сиденье, получив особенно сильный удар. Несмотря на громкий вой двигателя, «4runner» все замедлялся и замедлялся и в конце концов с бульканьем остановился. Шон подергал руль, пытаясь включить задний ход, переключиться на низшую передачу и поехать вперед, но машина не двигалась. Он крутил двигатель до тех пор, пока из-под капота не повалил дым.

— Мы застряли, — сказал Аллен, как будто в этом были виноваты все остальные, а он мог это предотвратить.

— Спасибо, Капитан очевидность… — пробормотал Крис вполголоса, и Аллен повернулся к нему.

Рэйчел крутанулась на своем месте, чтобы выплеснуть еще больше яда на сидящих за ней мужчин, но жесткий взгляд Шона поймал ее и, не говоря ни слова, просто поднял руку, давая ей паузу, как бы советуя ей просто оставить все как есть.

— Бери свою сумку, — сказал Шон. — Мы идем пешком.

Рэйчел выскочила из машины и тут же почувствовала, что ее ноги по щиколотку погрузились в грязь, влага просочилась через все отверстия в обуви и за несколько секунд впиталась в носки. Она почувствовала, как раздражение пробежало по позвоночнику до затылка, угрожая психическим срывом, если будет перейдена еще одна черта. Шон схватил грязный рюкзак, в котором лежала горсть пластиковых бутылок с водой и немного еды, которая у них осталась. В основном это были энергетические напитки, разорванный пакет с недоеденными чипсами и два растаявших шоколадных батончика.

Рэйчел, Крис и Аллен бежали за Шоном трусцой по направлению к шоссе. Они бежали в привычном для Рейчел строю. Шон впереди, за ним Рэйчел, Крис и Аллен за ней. В любой момент между ними оставалось не более десяти шагов. После нескольких дней, проведенных в беге, у Рэйчел болели конечности. Она старалась не думать о месте спасения, к которому они приближались. Это приводило ее только к тому, что она представляла себе безопасность в объятиях отца.

Хотя Рэйчел было двадцать пять лет и она была такого же роста, как и ее отец, когда он обнимал ее, она все еще чувствовала себя ребенком. Каким бы влиятельным политическим деятелем он ни стал, ее отец оставался тем человеком, который звонил ей каждое воскресенье, пока она училась в колледже, приходил на все ее волейбольные матчи в старших классах, и тем человеком, который каждый вечер откладывал работу, чтобы побыть с Рэйчел, когда ее мать скончалась от сердечного приступа в детстве. Отец Рэйчел был ее лучшим другом и самым большим сторонником, но нет ничего страшнее, чем выжить в аду и оказаться на грани спасения. Чем ближе становились объятия отца, тем сильнее становилась паника. Она боялась, что все это мираж.

Шон вывел их на шоссе I-65 и пошел по нему на север, но держал их в двадцати ярдах от дороги, пока они не добрались до блокады. Рэйчел пробиралась по внешней стороне толпы, а мужчины окружали ее. Все они были одеты в потрепанную одежду, от которой пахло телом и грязью – как и от всех, с кем они шли рядом. Рэйчел видела очертания пистолета Шона в поясной кобуре на заднем правом бедре.

Черная кожа Шона блестела от пота, его взгляд переходил с одного человека на другого, когда они проходили мимо, как и у Криса и Аллена, шедших сзади Рэйчел. Для окружающих они выглядели как неблагополучная семья. Никто не знал, что трое мужчин, окружавших ее, были агентами секретной службы. Преданные, высококвалифицированные, хотя и раздражающие агенты секретной службы.

Прошло несколько минут, прежде чем они достигли ряда столбов на дороге. Четырехфутовые металлические столбы, торчащие из недавно залитого и затвердевшего бетона, были расставлены на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы не мешать движению транспорта, но оставляли достаточно места для прохода людей.

Большие указатели направляли граждан стрелками на восток от дороги, по грязным следам вдоль десятифутового забора, обнесенного металлической проволокой.

ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ!

НЕ ПРОХОДИТЕ!

ВПЕРЕДИ ВЗРЫВЧАТКА/БОМБЫ!

Следуйте по стрелкам на восток, чтобы добраться до безопасного места. Следуйте по стрелкам направо, чтобы добраться до безопасного места.

Нельзя проходить прямо. При движении прямо вы будете убиты.

Следуйте по стрелкам на восток, чтобы добраться до безопасного места. Следуйте по стрелкам направо, чтобы добраться до безопасного места.

Таблички были написаны на пяти разных языках и располагались вдоль границы, насколько хватало глаз. Уставшие граждане следовали за толпой, сворачивая на восток, даже не останавливаясь, чтобы посмотреть на знаки. Рейчел догадалась, что большинство из них уже привыкли следовать за толпой. Шон и остальные остановились и долго смотрели на знаки. Даже жесткие глаза Шона выдали его, когда он взглянул на Рэйчел.

— Ты уверен, что они говорили об этих знаках? — спросил Крис. Аллен фыркнул, покачал головой, но ничего не сказал.

Шон внимательно изучил границу, прежде чем ответить: — Уверен. А ты нет?

Крис вздохнул, потирая затылок: — Я не знаю...

Рэйчел увидела, что Шон смотрит на нее в поисках ее мнения: — Я думаю, это то, что нужно.

— Я не думаю, что мы должны идти этим путем, — сказал Аллен. — Это небезопасно.

— Аллен... — Рэйчел положила руки на бедра.

— Я просто говорю, что не думаю, что это безопасно. Это не имеет смысла! — сказал Аллен. — Зачем они поставили там знак, если это ложь? Почему они говорят нам не обращать на него внимания? Там ясно сказано, что там есть взрывчатка...

— Что ты хочешь сделать вместо этого, Аллен? Предложи что-нибудь, не просто… — сказал Крис.

— Давайте просто пойдем за толпой, — Аллен указал вдоль забора. — Знаки говорят, что там безопасно. Давайте пойдем туда!

По торжественному шествию беженцев пронесся заряд. В толпе что-то зашевелилось. Люди кричали, другие бежали трусцой с сумками и детьми на руках. Рэйчел наблюдала, как двое мужчин пронеслись мимо женщины, повалив ее на землю, и бросились вслед за стрелками. Все повторяется. Паника. Давка. Не задумываясь, Рэйчел шагнула ближе к плечу Шона, и его мягкая, но крепкая хватка сомкнулась на ее запястье, когда он двинулся вперед. Его правая рука задержалась на бедре, где было спрятано оружие.

— Бегите, бегите! Быстрее. Они идут! — кричал пучеглазый мужчина с дикими волосами, словно кто-то избрал его, чтобы предупредить остальных. Его голос сорвался, когда он пробежал мимо Рэйчел и свернул вправо вместе с толпой. Инстинктивно Рэйчел прижала руку к животу, когда мужчина проходил мимо. — Бешеные позади — они идут!

Аллен уже достал свой пистолет и держал его наготове. При упоминании о бешеных он был в панике, как и все остальные. Все их взгляды были устремлены на встревоженные лица проходящих мимо людей, ища красные глаза или оскаленные зубы.

Они не могут быть уже здесь. Они не такие быстрые – они не могут быть...

Три вертолета с ревом пронеслись над головой, заставив Рэйчел пригнуться. Их высота была достаточно мала, чтобы она могла прочитать на их корпусе надпись «Армия США», когда они летели на юг, следуя по шоссе. В душе Рэйчел вспыхнула надежда, и она бесполезно помахала вертолетам вместе с тысячами других людей. Это зрелище заставило ее поверить, что они не одиноки. Впереди ее ждали защитники. Громкий рев лопастей затих и превратился в далекий гул, когда они стали видны в небе.

— Мы уходим, — сказал Шон с окончательностью в голосе. Рэйчел кивнула и вложила свои пальцы в его руку.

— Хорошо, — Крис поправил бейсболку.

Шон посмотрел на Аллена, который скорчил гримасу, оглядываясь на удаляющиеся вертолеты: — Хорошо, но да будет тебе известно, что я сказал, что это плохая идея.

Шон повернулся и, осторожно потянув за собой Рейчел, трусцой пробежал десяток шагов мимо знаков, предупреждавших о смерти всех, кто пройдет мимо. Аллен на мгновение замешкался, прежде чем присоединиться к Крису, приняв привычный строй, когда они отделились от многотысячной процессии, чтобы в одиночку продолжить путь на север по шоссе I-65.

— И что же тебе не показалось плохой идеей, Аллен? — Крис хмыкнул, когда они бежали трусцой между вереницей разбитых машин, брошенных на дороге.

— Разве хоть что-то из того, что мы делали в течение последних недель, дало результат? — ответил Аллен.

— Туше.

Рэйчел ухмыльнулась, побежав за Шоном.

Мы можем это сделать. Мы должны это сделать…

Позади раздались крики, когда они пробежали мимо дорожного знака с надписью «Центр Бирмингема – 16 миль».

http://tl.rulate.ru/book/93427/3132278