Готовый перевод Generation One / Первое поколение: Глава 36

ГЛАВА 36

ШЕСТЕРКА

АКАДЕМИЯ ГВАРДЕЙЦЕВ ЗЕМЛИ—ПОЙНТ РЕЙЕРС, КАЛИФОРНИЯ

     Из Исландии они телепортировались обратно в Нью-Мексико, где Изабела, Калеб и профессор Девятый все еще ждали их. Было много суматохи из-за огромного количества крови на их одежде, но Тейлор исцелила большую часть их травм. Она плохо сработала, только исправляя свою сломанную лодыжку – она вложила в раздробленные кости лишь столько исцеляющей энергии, чтобы позволить себе ходить – так что она опиралась на Копано, нуждаясь в поддержке.

     Он не возражал.

     Они захватили Фрейю с собой. Странно, но они обнаружили, что ожерелье просто упало с ее шеи. Маленькая девочка утверждала, что это "просто случилось". Тейлор задавалась вопросом, что все это значит. Казалось, что Фонд снял их с крючка.

     Фрейю передали Миротворцам ООН. Ей предстоял долгий перелет домой, зато они воссоединят ее с семьей. Она поблагодарила Тейлор и Найджела до того, как Миротворцы забрали ее, но Тейлор была огорчена, видя страх в глазах ребенка. Девочка боялась Гвардейцев. Ее было трудно винить; она воочию убедилась в том, на что способны худшие из них.

     Копано предложил телепортировать Миротворцев и Земную Гвардию обратно в Исландию, чтобы они смогли задержать наемников и исследовать дом Эйнара. Им потребовалось тридцать минут, чтобы получить разрешение на такую операцию, но в конце концов они приняли его предложение.

     Однако, когда они были готовы, Копано обнаружил, что он не может это сделать. Лоралит с заднего двора Эйнара исчез. Кто-то, должно быть, разбил его.

     Ребята вернулись в Академию. Им дали два дня отдыха на восстановление. После этого они начнут отбывать свое наказание. На рассвете пять дней в неделю им назначены тренировочные занятия, за которыми сразу же следует дежурство в столовой на подаче завтрака, не говоря уже о еженедельных занятиях с доктором Линдой, чтобы справиться с возможными психологическими осложнениями.

     Слухи о их похождениях распространились по всему кампусу. Они не обсуждали свои приключения. Даже Изабела воздержалась от хвастовства.

     Так как их было шестеро, люди стали звать их Беглая шестерка.

     Прошли недели, и все, казалось бы, вернулось на круги своя, но им было трудно тусоваться с другими студентами Академии. Остальные – они не видели, что там было. Они вообще по-настоящему еще не сражались. Да, у них были Наследия, но они еще не были Гвардейцами.

     После одной из их утренних тренировок на жестокой полосе препятствий Девятого, Калеб повернулся к остальным, вытираясь полотенцем.

     – У вас бывает ощущение, что это не совсем наказание? – спросил он.

     – Нет, – стонала Изабела, растирая свою больную шею. – Это хуже наказания. Это пытка.

     – Нет, я имею в виду... – Калеб пожал плечами. – Я не знаю. Эти командные тренировки, это как...

     – Нас подготавливают, – подхватила Рен.

     Они все посмотрели на помост, пересекающий тренировочный центр.

     Девятый смотрел на них сверху.

     Хоть она и ненавидела тяжелую физическую подготовку, но Изабела погрузилась в учебу, как никогда раньше. Один предмет особенно заинтересовал ее. Почти каждый вечер она стучала в дверь Тейлор или Рен.

     – Карточки? – спросила Изабела с нервной улыбкой.

     Каждый вечер они часами практиковали ее английский. Вскоре ей вообще не понадобится Наследие Саймона.

     – Могу я тебе кое-что показать? – спросил Найджела Калеб, примерно через месяц после их возвращения из Исландии.

     – Этот вопрос заставляет меня нервничать, приятель, – ответил Найджел с ухмылкой. – В чем дело?

     – Нам нужно наверх.

     Найджел проследовал за Калебом вверх на три этажа в одну из пустующих секций общежития. Технически, было запрещено подниматься сюда, но даже с более строгими протоколами безопасности, которые были введены после их небольшой экскурсии, комнаты в общежитии оставались общедоступными. Заброшенные этажи были востребованы, особенно, если ваш сосед был ханжой.

     – Калеб, чувак, ты хороший парень и все такое, но я к тебе не так отношусь.

     – Что? Нет! – Калеб посмотрел через плечо на Найджела и покраснел. – Я не... я имею в виду... это нормально, что ты такой, но я... я...

     – Расслабься, приятель. Я над тобой издеваюсь.

     – Я знаю, – сказал Калеб, расслабляясь.

     Он остановился перед дверью в конце коридора. Найджел заметил, что к ее поверхности прикреплены звукоизоляционные прокладки.

     – Готов? – спросил Калеб.

     – Не уверен, брат.

     Калеб открыл дверь.

     Внутри оказалось место для репетиций гаражной группы, которое согрело сердце Найджела. Барабанная установка из пяти инструментов, бас-гитара, изрядно потрепанная электрогитара и синтезатор. Каждый из инструментов и звуковой пульт, который регулировал громкость, управлялись одним из клонов Калеба.

     – Серьезно? – открыл рот Найджел. – Группа клонов?

     – Вряд ли кто-нибудь когда-нибудь пользовался музыкальной комнатой, так что я позаимствовал кое-какие вещи и принес их сюда, – объяснил Калеб. – Это наша тренировочная площадка.

     – Ты можешь играть на всех этих инструментах?

     Калеб пожал плечами.

     – Не слишком хорошо. Но мы учимся. Помогает то, что я могу тренироваться с каждым клоном по отдельности.

     Найджел приподнял бровь.

     – Серьезно?

     – Да. – Он прошел вглубь комнаты и схватил стойку для микрофона. Калеб протянул ее Найджелу.

     – Дело в том, что нам нужен вокалист.

     Найджел усмехнулся.

     – Боюсь, что наши тренировки проходили совершенно неправильно, – извинился доктор Гуд перед Копано. Он подключил нигерийца к множеству машин, производивших множество вычислений, которые были полной тарабарщиной для Копано.

     – Я не уверен, – радостно сказал Копано. – Я думаю, вы проделали огромную работу.

     Доктор Гуд улыбнулся.

     – Да, понимаешь, мы верили, что твое Наследие является разновидностью Фортемы, которая связана с твоей кожей. Что ты каким-то образом создавал непробиваемый подкожный слой.

     – Но это не так, – воскликнул Копано. – Правда?

     – Нет, это намного интереснее, – сказал доктор Гуд. – Твое Наследие в каждой клетке, Копано. В атомах, которые составляют твои клетки. Проще говоря, основываясь на моих предварительных выводах, ты можешь разделить или сжать свои клетки на субатомном уровне. Ты можешь менять свою плотность. Ты можешь стать очень тяжелым и твердым или невесомым вплоть до прозрачности. Теперь нужно просто научиться управлять этим.

     Копано посмотрел на руки.

     – Я не смог повторить то, что делал с тех пор, как... со льда.

     – О, мы исправим это, здоровяк, – сказал профессор Девятый, заходя в комнату. Перед ним плыл куб, полностью обмотанный колючей проволокой. Он позволил странному предмету парить в воздухе прямо перед Копано.

     – Что это? – поинтересовался нигериец.

     – Это коробка с кексом внутри, – ухмыльнулся Девятый. – Я обернул ее колючей проволокой. Если хочешь кекс, надо протянуть руку через проволоку и залезть в коробку. Разбей свои атомы и наслаждайся вкусняшкой. Или порежь свою руку. Давай. Попробуй.

     Копано недоверчиво посмотрел на коробку.

     – Что за кекс?

     Копано потратил недели, чтобы наконец-то освоить игру Девятого с коробкой из колючей проволоки. Когда он, наконец, сделал это, то отправил домой своим родителям письмо, в котором описал как работает его Наследие.

     Он еще не получил ответа.

     Они не должны были рассказывать о том, что случилось в Нью-Мексико и Исландии, но это не распространялось на их еженедельные терапевтические сеансы с доктором Линдой.

     – У тебя часто возникают такие чувства, Найджел? – спросила Доктор Линда в своей обычной манере, а Найджел расположился поперек дивана напротив нее. – Чувства, которые ты испытывал, когда вышел на лед?

     – Нет.

     – Ты говоришь правду?

     Губы Найджела сжались. Он почесал затылок.

     – Возможно, раньше я иногда так себя чувствовал. Словно в безнадежной ситуации. Но в моей жизни давно не было этой тьмы. С тех пор, как я приехал сюда. – Его взгляд потемнел, когда он вспомнил о том, что случилось в Исландии. – Это был тот придурок, о котором я вам рассказывал. Он вложил эти чувства в меня.

     – Я бы очень хотела познакомиться с этим молодым человеком, – ответила доктор Линда. – Его наследие... довольно интересно.

     – Да. Весьма, – сухо сказал Найджел. – Я бы тоже хотел увидеть его снова. Облегчить душу.

     – Так, Найджел, эти мысли о мести вредны для здоровья.

     Найджел криво ухмыльнулся.

     – Я чувствую себя прекрасно, док. Но вы правы. Они вредны для здоровья. Для его здоровья.

     – Очень маловероятно, что ты когда-нибудь сможешь воплотить в жизнь эти фантазии о мести, – повторила доктор Линда. – Если ты позволишь им гнить внутри себя…

     Найджел не ответил, одарив ее своей обычной беззаботной ухмылкой.

     Просто было кое-что, чего доктор Линда не знала.

     Доктор Гуд и Девятый лично доставили своих заблудших учеников из Нью-Мексико в Академию. Все они были измотаны и травмированы, травмированы в разной степени, но Тейлор не забыла, как счастливы они были вместе. Какую она чувствовала близость с ними.

     Она рассказала им все. Эйнар, Исландия, Фонд, Цзяо, шейх, целители, странная британка. Всё.

     Когда она закончила, Девятый и Малкольм переглянулись. Доктор Гуд остановил машину. Солнце позади них только начало вставать. Девятый развернулся, чтобы обратиться к своим ученикам.

     – Послушайте, это может прозвучать странно, но я думаю, будет лучше, если вы оставите все подробности того, что произошло, между нами.

     Тейлор нахмурилась.

     – Что? Почему?

     – Мы думаем, что в Академии есть люди... – Доктор Гуд колебался. – Мы считаем, что мы были скомпрометированы.

     – Крот, – тихо сказал Найджел.

     – Как в шпионском фильме, – добавил Копано.

     – Мы давно знаем об этих засранцах из Фонда, но у нас не было для них названия, – продолжил Девятый. – Мы только знаем, что они постоянно пытаются взломать нашу систему. Девятый с Малкольмом переглянулись.

     – Но у нас есть несколько мозговитых компьютерщиков. Большую часть времени нам удавалось опередить их...

     – Они знали обо мне кое-что, – сказал Найджел. – Вещи, которые они не должны были знать.

     – Обо мне тоже, – произнесла Рен.

     Малкольм кивнул.

     – Действительно. Их попытки получить доступ к нашим системам не увенчались успехом, поэтому мы думаем, что они внедрили своего агента. Возможно преподавателя. Возможно, студента.

     – Falta muito para chegar? (Сколько нам еще ехать? – пер. с порт. – прим. пер.) – спросила Изабела на португальском, в замешательстве оглядываясь вокруг, не понимая дискуссии.

     – Мы уничтожим этих людей, – спокойно произнес Девятый, посмотрев на каждого из них по очереди. – Мы разоблачим их. И вы можете нам помочь.

     – Как? – спросил Калеб.

     – Начнем с того, что все будем держать рот на замке, – сказал Девятый.

     Тейлор часто размышляла об этом разговоре спустя несколько недель после их возвращения в Академию. Она думала обо всем, что видела с тех пор, как стала Гвардейцем. О доброте и героизме ее друзей; об уродстве Жнецов; о жестокости Фонда. Другие Гвардейцы, как здесь в Академии, так и по всему миру, все они с амбициями и целями, и способны повлиять на то, каким будет будущее.

     Когда она впервые получила свои силы, то хотела скрыть их. Но теперь Тейлор знала, что это не выход. Она не хотела довольствоваться скучной жизнью. Ей необходимо было быть здесь. Ей нужно было быть там, где она может что-то изменить.

     Ей пришла посылка, набитая письмами от учеников из ее старой школы. По крайней мере, от тех, кто не думал, что она ненормальная. Они желали ей добра, интересовались подробностями и сплетнями, задавали вопросы о том, каким был Джон Смит был в жизни. Тейлор прочла каждое из них, даже несмотря на то, что чувствовала, что больше не знает этих людей, и, что важнее, что они не знают её.

     Среди писем старшеклассников оказался экземпляр дорогостоящей бумаги, плотная, кремового оттенка, покрытая изящным курсивом. Тейлор сразу же поняла, что это послание не относится к остальным.

     Дорогая Тейлор,

     Надеюсь, когда до тебя дойдет это письмо, ты будешь в порядке. Спасибо за помощь в Абу-Даби и Исландии. Я искренне сожалею о неприятностях, которые произошли из-за нашего представителя. Боюсь, что его плохой пример испортил впечатление о всей нашей организации. Надеюсь, в будущем вы дадите нам второй шанс.

     Мир – лучшее место для ваших сил. Принц передает свои наилучшие пожелания. От вашего имени был сделан ряд значительных пожертвований в различные малообеспеченные больницы региона. Спасением одной жизни, вы спасли еще тысячи.

     Я с нетерпением жду возможности снова поработать с вами в будущем, если вы этого пожелаете.

     Искренне ваша,

     B

     Фонд

     Англичанка, которую она мельком видела на экране Эйнара. Это должно было произойти.

     Зубы Тейлор сжались. Она чуть не скомкала письмо в руках.

     Потом она пошла прямо в кабинет профессора Девятого. Он стоял у окна и смотрел на студентов, идущих из общежития в студенческий центр. Тейлор бросила письмо на его стол.

     – Они хотят, чтобы я вернулась, – сказала она. Твердость и решительность, которую Тейлор услышала в своем голосе, удивили ее.

     Девятый взял письмо, быстро его просмотрел.

     – Они подослали к нам крота, – прищурила глаза Тейлор. – Может быть, нам стоит сделать с ними то же самое.

http://tl.rulate.ru/book/37144/1034306