Готовый перевод Sui Yu Tou Zhu / Бусины из битого нефрита: Глава 24. Жемчужина столкнулась с деревом

Дин Ханьбай согласился поехать в деревню Тун, и Цзи Шенью с нетерпением ждал назначенного дня. Настроение Дин Ханьбая постоянно менялось, поэтому они с братьями чаще хвалили его, чтобы он чувствовал себя спокойнее. Шенью казалось, что он сблизился с остальными братьями из-за того, что стал «собачкой» Дин Ханьбая.

Как бы там ни было, накануне вечером Дин Ханьбай пришёл в мастерскую с ящиком инструментов и достал отвёртку, чтобы починить часы западного образца. Только он сел, как услышал за дверью приближающиеся шаги. Ему не было надобности прислушиваться, он и так знал, что это Цзи Шенью.

Дин Ханьбая уже немного бесило происходящее. Этот мальчишка практически каждый день преследует его, постоянно мельтешит перед глазами и при этом широко улыбается. Непонятно, что настолько хорошего есть в той деревне, что Цзи Шенью аж светится от счастья.

Приоткрыв дверь, упомянутый мальчишка проскользнул внутрь с чашкой тёплой воды в руках и сел в углу, не издавая ни звука. Казалось, он хочет просто отдохнуть, побездельничать, но вместо этого начал чистить машинки и протирать камни.

Дин Ханьбай достал западные часы из отделанного золотом деревянного корпуса высотой с телевизор. Протерев их влажной салфеткой, он краем глаза заметил, что Цзи Шенью смотрит на него, наклонившись поближе и не прекращая уборки.

— У тебя близорукость? — осведомился Дин Ханьбай.

Цзи Шенью не был близорук, он просто хотел повнимательней рассмотреть вещь. А когда из этой попытки ничего не вышло, подошёл ближе. Пока он помогал чистить часы, его глаза были полны любопытства.

— Шигэ, я знаю, что ребёнок наверху — Купидон, но кто этот старик внизу?

— Отец времени, — просветил его Дин Ханьбай.

Старик лежал, а Купидон держал в руках лук. Цзи Шенью снова задал вопрос:

— Отец времени был побеждён Купидоном?

Дин Ханьбай согласно промычал в ответ и снял внешнюю крышку часов, открыв их глазам чрезвычайно сложный внутренний механизм. Он нахмурился. Такое выражение лица заставило его собеседника замолчать. Цзи Шенью молча, без лишней суеты достал инструменты и передал их. Прямо как в тот раз, когда они в музее реконструировали каменный барельеф периода династии Хань.

Он знал, что Дин Ханьбай весьма раздражителен и часто обижает людей, но во время работы у него проявляется исключительная выдержка.

Большой колокол в верхней части часов был уже отремонтирован, а вот сам механизм и внутренний колокольчик станут задачей потруднее. Дин Ханьбай ещё сильнее нахмурился. Он колебался, решая, нужно ли позвать на помощь Дин Эрхе, который изучал машиностроение.

После того как Эрхе пришёл, Цзи Шенью отправился в кабинет делать домашнее задание, так как они не очень хорошо ладили между собой. Задано было не особо много, и он усердно погрузился с головой в учёбу. А закончив, подумал о завтрашней поездке и достал ещё один листочек.

Цзи Шенью рассудил, что если найдёт Тун Пэйфаня, то никак нельзя раскрыть перед Дин Ханьбаем свои намерения, поэтому решил тайком передать хозяину печи записку, когда отыщет его дом, а позже приехать уже без сопровождения.

Он всё тщательно и подробно расписал на бумаге. Когда точка была поставлена, раздался чёткий звон, означающий, что западные часы отремонтированы.

Дин Ханьбай сходил помыть испачканные в масле руки и вернулся. Дин Эрхе направился в восточный двор, поэтому Цзи Шенью вошёл в мастерскую. Однако, вопреки ожиданиям, Дин Ханьбай всё ещё продолжал починку часов. Завершив основную работу, теперь он отчищал ржавчину с помощью специального средства.

Цзи Шенью задумался:

— Как вышло, что Купидон победил Отца времени?

Купидон — бог любви, и Дин Ханьбай объяснил:

— Любовь способна превозмочь время. Основная идея дизайна этих часов в том, что настоящая любовь вечна.

Когда он учился за границей, то увидел более изящную копию в Британском музее, а вернувшись обратно в Китай, купил эти часы.

Цзи Шенью подумал, что замысел дизайнера был поистине глубок.

— Мне очень нравится слушать, как ты говоришь о вещах, которые я не понимаю, — пробормотал он себе под нос.

От этих слов Дин Ханьбай застыл. Он прямо сейчас хотел вскрыть голову Цзи Шенью и посмотреть, что в ней есть, а чего нет. Дин Ханьбаю было хорошо известно, что своими разговорами он порой мог даже пугать людей. Но вспомнив о любезности Цзи Шенью в последние пару дней, он остудил свой энтузиазм и сказал:

— Я бы хотел узнать, что такого есть в деревне Тун, что оно заставляет тебя целый день с нетерпением ждать поездки?

Цзи Шенью промямлил, мол, там дом одноклассника и красивые пейзажи.

Что это за одноклассник такой вообще?

— Этот одноклассник — девушка? — спросил Дин Ханьбай.

Цзи Шенью быстро понял, к чему он ведёт.

— Да, девушка...

Рано утром следующего дня, собрав необходимые вещи, они вдвоём отправились в путь. На удивление, стоило им выехать с улицы Шаэр, как Цзян Цайвэй получила звонок от Дин Яншоу о том, что к вечеру они с женой приедут домой.

Городской пейзаж постепенно менялся. Чем дальше от центра, тем меньше становилось людей. Выехав за черту города, Дин Ханьбай ускорился. Цзи Шенью всё время не сводил глаз с дороги: у него была хорошая память, так что он молча записывал маршрут.

— Шигэ, а сюда ездят городские автобусы? — полюбопытствовал он.

— Нет, слишком далеко, — сказал Дин Ханьбай, — нужно сесть на автобус дальнего следования, а они принадлежат поселениям вокруг города. Хотя в будущем все они войдут в состав городского округа и здесь обязательно пролягут внутригородские автобусные маршруты.

К тому времени, как они добрались до пункта назначения, солнце светило уже высоко. Всё пространство вдоль дороги было занято подсолнухами. Вскоре автомобиль достиг деревни Тун. Объехав её, они не нашли ничего особенного, поэтому остановились перед закусочной с баоцзы *.

* Баоцзы — популярное китайское блюдо, небольшой пирожок с мясной начинкой, приготовляемый на пару.

Баоцзы были с бараниной, и Дин Ханьбай, заглушив мотор, решил перекусить, раз выдался такой случай. Цзи Шенью последовал за ним.

Здешнее кафе не могло сравниться с городским, но навыки готовки хозяина оказались действительно хороши. Люди всегда будут хотеть есть и не перестанут покупать баоцзы, поэтому бизнес процветал. И всё же вкусных булочек было недостаточно, чтобы удовлетворить Дин Ханьбая.

— Что здесь хорошего? Пейзажи скучные и однообразные, — раздражённо произнёс он.

Цзи Шенью не нашёлся что сказать, но тут вмешался владелец закусочной:

— Вид за деревней куда красивее, есть лес и река, связанная со рвом.

Дин Ханьбай решил поддержать разговор:

— Если есть ров, значит, будет хорошо развиваться сельское хозяйство. А чем занимаются жители деревни? На улице как-то мало людей.

— Сейчас никто не занимается земледелием. Раньше здесь была печь для обжига фарфора, способная прокормить всю деревню. Потом печь сломалась, и многие разъехались в поисках работы.

Рыба ищет, где глубже, а человек — где лучше. Дин Ханьбай ощутил лёгкое сожаление, но, взглянув на Цзи Шенью, внезапно отметил, что тот ошеломлён. И не просто ошеломлён — в его глазах читались огромная потеря и тревога, как будто некое крайне важное дело закончилось провалом или же мечты разбились вдребезги. Именно такой вид у него сейчас был.

Ясное дело, Цзи Шенью был расстроен: печь для обжига сломана, какой тогда смысл приезжать сюда ещё раз? Что более важно, где он теперь будет искать новое надёжное место, в котором найдётся человек вроде Тун Пэйфаня?

Баоцзы были вкусные, но у Шенью пропал аппетит. После они направились вглубь деревни и нашли давно заброшенную печь для обжига фарфора. Железные ворота стояли настежь, внутри помещения резвились несколько детей — видимо, они превратили это место в игровую площадку.

У Дин Ханьбая проснулся неподдельный интерес. Держа в руках пальто, он вошёл широким шагом, чем испугал веселящуюся мелюзгу, мгновенно бросившуюся наутёк. Цзи Шенью последовал за ним. Внутри печной камеры лежали покрытые пылью осколки. Он тщательно осматривал заброшенное помещение. Имелись все основания считать, что оно было покинуто хозяевами не менее года назад.

Дин Ханьбай подобрал с пола осколок и сдул с него пыль. Кусочек керамики оказался обожжён лучше, чем он мог предположить.

В мгновение ока перевалило за полдень. Выйдя из бывшего цеха с печью для обжига, они вновь увидели реку, что вольно петляла за деревней. Их машина была припаркована на берегу. Трава на небольшом склоне ещё не пожелтела, а вот деревья в лесу позади уже щедро полыхали красным и золотым.

Дин Ханьбай прислонился к автомобилю и сквозь прозрачные струи осеннего ветра наблюдал за игрой волн с солнечными бликами. Потом взял горстку маленьких камешков и принялся кидать их в воду, создавая красивую рябь. Но как бы ни был привлекателен пейзаж, через некоторое время молодому человеку наскучило смотреть на него. Он обернулся и нашёл взглядом Цзи Шенью, медленно бредущего вдоль реки. Дин Ханьбай недоумевал, отчего этот ребёнок такой подавленный?

Пообещал приехать — приехали, чем же он теперь недоволен? Неужели он назначил тайное свидание той однокласснице, а она его продинамила?

Дин Ханьбай долго фантазировал на эту тему, а затем снова прицельно запустил камешек, который на этот раз попал точно в задницу Цзи Шенью. В детстве он частенько так развлекался: обманывал Цзян Тингена, будто хочет кинуть камень в глаза, тот от испуга закрывал их, отворачивался и в результате получал удар по заднице.

Но кусочек речной гальки уже лежал на земле, а Цзи Шенью никак не отреагировал.

Тогда Дин Ханьбай отправил в полёт ещё один. Первый бросок попал в левую ягодицу, сейчас же камень ударился об правую. Осенние лучи освещали всё тело Цзи Шенью, и Дин Ханьбаю вспомнилось, как он украдкой подглядывал в тот раз у окна, увидев ранее скрытые от глаз упругие холмы.

Чем больше он думал о той картине, тем яснее она становилась, из-за чего меткость бросков заметно снизилась.

У Цзи Шенью кольнуло в колене. Он чересчур широко шагнул и оказался в воде, несуразно переступая ногами в попытке удержать равновесие. Вода в реке была студёной, и он моментально пришёл в себя, осознав, что весь день безбожно хандрит. Цзи Шенью повернул голову и увидел Дин Ханьбая, который трясся от смеха. Этот весёлый смех вдруг развеял все тяжкие мысли в его голове.

Да, печь сломана, но небо же не обрушилось.

Учитель говорил, что неприятности могут быть полезны. Правда, у него было так много учителей, что он уже и не помнил, кто из них это сказал. Подумав об этом, Цзи Шенью взбодрился и вернулся на берег. Мокрые белые кроссовки он положил сушиться на крышу машины, а сам сел на капот, закатал штанины и принялся болтать ногами.

Дин Ханьбай стоял рядом с этой «жемчужинкой», и капли воды с каждым взмахом ног попадали на него. Он выставил руки, чтобы перехватить их, но побоялся, что всё равно намокнет, поэтому снял пальто и закутал босые ноги. Цзи Шенью затих и сел спокойно. Дин Ханьбай вытер его ступни и икры тканью, а после кинул влажное пальто на землю.

— Шигэ, оно что, тебе не нужно?

— Я вытер об него твои ноги, поэтому — нет.

— Мои ноги не воняют...

Цзи Шенью надел кроссовки, подобрал пальто, отряхнул его, аккуратно свернул и положил в машину. Убирая одежду, он заметил большого нефритового кота на кольце для автомобильных ключей, затем его взгляд переместился к рулю. Он не смог удержаться и протянул руку, чтобы посигналить.

Цзи Фансю как-то обещал научить его водить, и прямо сейчас Цзи Шенью захотелось этого.

Дин Ханьбай повернулся и тут же догадался о его желании. Здесь просторно. Даже если вести с закрытыми глазами, всё равно не собьёшь людей. Так почему бы не научить его вождению? Он сел в машину и велел Цзи Шенью внимательно запоминать: как переключать передачи, когда выжимать сцепление и когда его отпускать, как пользоваться ручным тормозом... Метод обучения не был каким-то уникальным. Всё объяснив, Дин Ханьбай тут же потребовал:

— Повтори.

Цзи Шенью повторил, ни разу не ошибившись. Дин Яншоу всегда хвалил его за сообразительность, поэтому запомнить информацию для него не составило труда.

Они поменялись местами, Дин Ханьбай сел на переднее пассажирское сиденье, будто инструктор. Цзи Шенью впервые сел на водительское место, держась за руль взволнованно и нервно, включил зажигание и нерешительно спросил:

— Ты не будешь пристёгиваться?

— Нет, — ответил Дин Ханьбай.

— Ты настолько сильно доверяешь мне? — смущённо произнёс Цзи Шенью.

Дин Ханьбай пояснил свой ответ:

— Если ты въедешь в реку, ремень безопасности помешает мне выбраться.

Цзи Шенью больше не задавал вопросов и выполнил то, чему его сейчас обучали, но когда машина завелась, ударил по тормозам. Дин Ханьбай громко хлопнул по приборной панели.

— Ты собрался вести машину или устраивать родео верхом на лошади?

Только что сработал условный рефлекс. Так как это был первый раз за рулём, Цзи Шенью переволновался. Он взял себя в руки, снова тронулся с места и повёл машину, крепко стиснув руль.

Он боялся сворачивать с дороги, поэтому продолжал ехать вперёд и вперёд. Дин Ханьбай схватил его за руку, заставив повернуть налево. Цзи Шенью нервничал во время вождения, но постепенно уже и сам начал менять направление. В какой-то момент он крутанул руль настолько резко, что привалился боком к дверце машины.

Свернув несколько раз, он заметил, что приближается к лесу.

— Шигэ, почему я не могу ехать ровно?*

* Автор имеет в виду, что из-за сильного напряжения Шенью теряет контроль над рулём, из-за чего машину трясёт из стороны в сторону.

Цзи Шенью заметил, что слишком близко подъехал к лесу.

— Шигэ, шигэ, пересядь...

— Сперва тебе нужно остановиться, чтобы я мог пересесть, — тревожно произнёс Дин Ханьбай.

Вместо этого Цзи Шенью выжал газ, в результате чего машина рванула вперёд на полной скорости. Дин Ханьбай закричал ему в ухо:

— Ваше Сиятельство, может, стоит уже нажать на тормоз, а?!

Цзи Шенью был в панике, он давно уже забыл даже собственное имя и отчётливо ощущал лишь холод в конечностях, хотя лоб покрылся капельками пота. Было слишком поздно. Обе ноги хаотично двигались, парень совершенно потерял координацию, а машина уже неслась по траве.

— Шигэ! — крикнул Цзи Шенью.

Дин Ханьбай схватил и потянул на себя ручной тормоз, отпустив его, только когда капот стукнулся о дерево. Перед этим он резко наклонился к водительскому месту и крепко обнял Цзи Шенью. Это действие нельзя считать невероятным и трогательным, и тем не менее оно заставило душу уйти в пятки. Цзи Шенью тихо ахнул, почувствовав не боль, а мягкое тепло.

Спустя долгое время он поднял голову, прикрытую Дин Ханьбаем. Ранее тот изогнулся и ударился спиной о приборную панель, приняв весь удар на себя. Глаза его были закрыты. Дин Ханьбай — безразличный от природы человек, но прямо здесь и сейчас он изо всех сил старался предотвратить катастрофу... Разве Цзи Шенью не в большом долгу перед ним?

Он не смел взглянуть Дин Ханьбаю в глаза и вновь опустил голову, пытаясь незаметно отодвинуться.

Однако Дин Ханьбай вцепился в него:

— И спасибо не скажешь?

— Спасибо... — Цзи Шенью в этот момент испытывал целый вихрь эмоций. — И прости.

Дин Ханьбай выдохнул, его спина начала опухать и жутко болела, но он всё же сохранял спокойное выражение лица и внимательно рассматривал своего товарища. Одних извинений ему было мало, поэтому он добавил:

— В следующий раз, когда мой отец назовёт тебя умным, ты должен встать и сказать: «Я идиот».

Цзи Шенью кивнул. Вероятно, он сделал бы всё, что Дин Ханьбай пожелает.

Машина не превратилась в металлолом, но всё же бампер был повреждён. Дин Ханьбай, горюя, вёл автомобиль и только на дороге смог оценить всю серьёзность аварии.

Машина на каждом шагу глохла, к тому же из-под капота шёл дым. Дин Ханьбай бросил взгляд на пассажирское сиденье. Цзи Шенью, опустив глаза, держал в руках его пальто и боялся даже дышать после своего глупого и отвратительного поступка.

Дин Ханьбай подвёл итог: не встретился с понравившейся одноклассницей, оступился в реку и промок, от страха врезался в дерево... Настолько жалок, что из-за этого хотелось рассмеяться во весь голос.

Машину снова начало трясти при въезде в город. Едва дотащившись до дома, автомобиль позволил себе натужно взвыть и окончательно заглохнуть. Горе-путешественники прошли во двор и увидели, что в гостиной включён свет. Сосредоточенно прислушавшись, они поняли, что Дин Яншоу и Цзян Шулиу вернулись из поездки.

— Шигэ, к-как быть с м-машиной?

— Откуда мне зна... — Дин Ханьбай не успел договорить. Цзян Шулиу заметила их и громко вскрикнула, словно увидела привидение. Неудивительно, что его мама испугалась: очевидная усталость из-за аварии, испачканная одежда, да и в целом их внешний вид оставлял желать лучшего.

В этот момент с улицы прибежала Цзян Цайвэй:

— Зять, машина разбита!

Было понятно, что Цзи Шенью не станет скрывать правду, с поникшими плечами и склонённой головой он сделал шаг вперёд, чтобы во всём сознаться. Неожиданно его потянули за плечо. Дин Ханьбай дёрнул парня назад.

— Па, — начал он, — это я ездил развлечься, не переживай о поломке.

Цзи Шенью впился в него стремительным взглядом, а Дин Ханьбай продолжал:

— Я завтра отвезу её в ремонт. Можно мне сперва поесть, а то умираю с голоду?

Дин Яншоу разразился гневными нотациями, но Ханьбай пропускал всё мимо ушей. Он вошёл в комнату и сел за стол. Цзи Шенью, будучи в полном смятении чувств, помыл руки и принялся накладывать еду. Когда он сел, Дин Яншоу всё ещё ругался на сына.

Шенью набрался смелости:

— Учитель, не ругайте шигэ.

Однако тот продолжал кричать:

— Ты и Шенью взял с собой? Тебе уже двадцать лет, а всё равно ничего не понимаешь. Пусть твоя рана послужит тебе уроком. А если бы сегодняшняя авария оказалась серьёзней и Шенью пострадал, что бы я тогда сказал Фансю?

Дин Ханьбай, жуя, проговорил:

— В следующий раз я буду внимательнее, успокойся, я же не дурак.

Дин Яншоу был крайне раздражён столь беспечным отношением:

— Ты считаешь себя неглупым, и очень зря!

Затем он принялся искать глазами другого человека, талантливого и заслуживающего всяческого доверия, а найдя, сменил тему:

— Вот Шенью, когда достигнет нужного возраста, быстро научится водить. Ум? Пф, одного ума недостаточно! Шенью тоже умный, к тому же надёжный и послушный. А ты по-настоящему злишь меня! — голос Дин Яншоу звонко и мощно разносился по комнате.

Выговор закончился, и за столом стихло.

Цзи Шенью с красным лицом вскочил со своего места:

— Я идиот!

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: идёт перевод

http://tl.rulate.ru/book/48282/2857893