Готовый перевод For some reason, a gal in my class became friends with my sister-in-law. / По какой-то причине гяру из моего класса подружилась с моей сводной сестрой.: Глава 4. Ключ(Часть 3)

Глава 4. Часть 3. Появление самой смертоносной воительницы!

　На следующее утро.

　Я пришел в школу и положил руку под парту, чтобы подготовиться к уроку.

　Я почувствовал, что коснулся незнакомого предмета.

　С подозрением я вытащил его и обнаружил, что это был сложенный листок бумаги, а когда я открыл его, на нем было написано что-то вроде этого.

[Дорогой Нагумо-кун. Я должна тебе кое-что сказать. Ты можешь прийти в семейный ресторанчик «Сомбра» после школы. Приходи один и считай, что твоя жизнь закончилась, когда ты поговоришь с Юа-чи.]

　В конце письма с угрозами стояло имя отправителя.

　Руми Усаки.

　...Лучшая подруга Юа и самая смертоносная воительница.

　Она известна своей милой и очаровательной внешностью, похожей на айдола, но ее отношение к мальчикам, включая меня, чрезвычайно суровое.

　Я не смог удержаться и перевел взгляд на Усаки.

　Усаки, которая радостно разговаривала с Юа на балконе, на мгновение посмотрела на меня.

[Ты его прочитал.]

　Я не мог не прийти в ужас, когда она одарила меня для видимости улыбчивой, но злобной улыбкой.

　Возможно, это было потому, что она была единственной в классе, кто знал, что мы с Юа не просто одноклассники, и она некоторое время доставляла мне неприятности, но я не думал, что она возненавидит меня настолько, чтобы угрожать мне.

　Возможно, сегодня я не смогу благополучно добраться домой.

　С такой трогательной решимостью я решил отправиться в указанное место, как просили.

　В конце концов, мы были одноклассниками. Мы видимся каждый день, и я никак не могу просто так отказаться. Меня бы определенно где-нибудь наказали. Отказаться было невозможно.

***

　Я фантазировал о том, как заскочу в закусочную после школы с милой девушкой, поболтаю о пустяках, проведу учебную сессию и другие подобные подростковые сцены в старших классах.

　Но я ни разу не фантазировал о том, что столкнусь лицом к лицу с милой девушкой с убийственной аурой.

— Я рада, что ты не сбежал, Нагумо-кун.

— ...Я никак не мог сбежать.

　Этот семейный ресторанчик расположен рядом со школой, и тут и там есть несколько учеников, одетых в одинаковую форму, но ни у кого из них нет такой мрачной ауры, как у нас.

　Усаки без колебаний открыла меню.

— Что ты будешь есть, Нагумо-кун?

— Я ничего не хочу. Воды хватит.

　Меня затащили в это смертоносное пространство, как я мог есть, не заботясь ни о чем на свете? Кроме того, я должен поужинать с Цумуги, когда вернусь домой.

— Фуу~. Впрочем, Руми уже все решила.

　Усаки положила меню на стол.

— Откажись от Юа-чи. Таков приказ Руми.

— Почему сейчас упоминается Такараи-сан?

　Я переспросил, но в этот момент мое дурное предчувствие достигло своего пика.

— Ты можешь, пожалуйста, перестать быть таким придурком?

　В невнятном голосе Усаки слышался намек на злобу.

— В то воскресенье я тусовалась с Юа-чи.

　Усаки внезапно наклонилась ко мне, схватила меня за голову и начала принюхиваться.

　Это было слишком неожиданно для меня, чтобы что-то с этим поделать.

— Я так и знала… Я чувствую запах того же шампуня, что и Юа-чи в тот день… Мне это показалось странным, потому что в тот день все было по-другому.

　Усаки, казалось, испытывала к ней сильную любовь.

　Кстати, в воскресенье Юа сказала, что у нее были планы пообщаться со своими друзьями после того, как она покинула наш дом.

　Итак, это была Усаки.

— ...Это просто совпадение. Знаешь, есть много шампуней, которые так пахнут.

　Я не мог в этом признаться.

　Если Усаки узнает, что я провел ночь с Юа, у нее определенно возникнет огромное недопонимание.

　Я чувствовал такую серьезность со стороны Усаки.

— Руми спросила Юа-чи, каким шампунем она обычно пользовалась, купила тот же шампунь и с удовольствием вдыхала его каждый день, говоря: «Так вот как пахнет Юа-чи».

　Это вызывает подозрение, что она безумная лесбиянка.

— И если ты не имеешь никакого отношения к Юа-чи, почему на обоях ее телефона изображен Нагумо-кун?

　Я был больше зол на Юа, чем испуган.

　Юа… Я сказал ей быть осторожной, так почему же тогда это всплыло..?

— Такараи-сан и я вместе? Ты уверена, что мы там только вдвоем?

　Как бы мне ни было страшно, я должен был спросить об этом.

— Нет, между вами двумя была какая-то девушка. Я думала, что она незаконнорожденный ребенок, но она выглядела как ученица средней школы.

　Слава богу. Нет, ситуация не стала лучше, но я задавался вопросом, что бы я сделал, если бы Юа обрезала Цумуги. Если бы это случилось, мне пришлось бы пересмотреть свои отношения с Юа.

— Или, скорее, вы двое тайком гуляли вместе сегодня во время обеденного перерыва, не так ли? Я тайно следила за Юа-чи, и когда я увидела ее, она давала тебе подушку из коленей. Я была так удивлена.

　Похоже, я достиг точки невозврата.

　Итак, тогда у двери послышался шум, но там кто-то был. И это была Усаки…

— ...Кроме того, Юа-чи в последнее время много говорит о Нагумо-куне, и я бы хотела, чтобы она прекратила...

　Усаки, которая до этого нападала на меня с подавляющим преимуществом, выглядела подавленной и с мертвыми глазами.

　На этом этапе я должен перестать притворяться. Это бессмысленно.

　Она даже не скрывает этого…

　Ну, может быть, это потому, что Усаки - ее лучшая подруга, поэтому она ей доверяла.

— Я не знаю, как тебе удалось обмануть Юа-чи, Нагумо-кун, но Руми тебя не одобряет, так что больше не связывайся с Юа-чи!

　Усаки встала и наклонилась вперед, положив руки на стол.

— Мне жаль Юа-чи, что ты встречаешься с ней, и все же ты ведешь себя так, как будто не знаешь ее, когда ты в классе, потому что это и есть «любовь» Нагумо-куна.

　Это было больно слышать.

　Усаки была права, и я не мог с ней спорить.

　Все это было из-за моей слабости, из-за нежелания быть оклеветанным кем-либо, кто знал, что я общался с Юа.

— Видишь, ты сейчас ничего не можешь сказать, не так ли?

　Даже в ситуации полной победы она смотрела на меня так, как будто была несколько разочарована.

— Руми должна быть той, кто поддержит Юа-чи, потому что у нее так много пробелов.

　Глаза Усаки сияли чувством выполненной миссии.

　Я не был одноклассником Юа и Усаки до начала нашего второго года обучения, так что я понятия не имею, какая у них была связь до этого. Может быть, между ними существует более сильная связь, чем я думал.

— Нагумо-кун, пожалуйста, не дружи больше с Юа-чи. Если ты будешь с Юа-чи завтра на перемене, я тайно расскажу классу, что вы двое встречаетесь.

— ...Так ты хочешь, чтобы я порвал с Такараи-сан?

— Я думаю, Нагумо-кун лучше знает, что тогда произойдет.

　Усаки так и сказала. Она права. Усаки заставляет меня делать то, чего я боялся все это время.

　Усаки тоже симпатичная девушка, но не такая хорошенькая, как Юа. Она занимает высокое положение в касте и обладает большой властью, и я уверен, что все будут ее слушать.

— Но Руми действительно не хочет никаких неприятностей, поэтому, если ты пообещаешь, что больше не будешь иметь ничего общего с Юа-чи, я ничего не буду делать.

　Усаки направила на меня свой телефон, как будто хотела снять видео.

— Это не значит, что я собираюсь публиковать это в социальных сетях. Пока я получаю доказательства, это все, что имеет значение.

　Однако мне было неудобно, когда она указывала на меня своим телефоном в такой ситуации.

　Если бы это был я раньше, я бы сразу сделал так, как сказала Усаки.

　Моим главным приоритетом была Цумуги. Я бы выбрал Цумуги без колебаний.

　Однако Юа больше не была совершенно чужой. Она важный друг семьи Нагумо и для меня.

　Я приготовился сказать это.

Юа - моя драгоценная подруга. Она моя подруга. Я не могу просто бросить ее. Если ты хочешь рассказать об этом другим, действуй. Меня не волнует, что Юа подумает о тебе в результате того, что ты распространяешь информацию о нас.

　Я бы предпочел, чтобы мои одноклассники оклеветали и опорочили меня, чем быть совершенно незнакомым с Юа.

　Все, что мне было нужно, это чтобы Юа была на моей стороне в классе. Для меня этого было достаточно.

　Я сделал глоток из своего стакана воды и был готов начать говорить.

　Как раз в тот момент, когда я собирался что-то сказать, я услышал звук разговора, доносящийся с соседнего сиденья, отделенного перегородкой.

　Я знал, что не должен обращать внимания на болтовню людей рядом со мной, но она все равно доходила до моих ушей, вероятно, потому, что я знал, что они говорили о моей семье.

— Ты видел список борцов для следующего Будокана? Нагумо больше не должен участвовать в главном событии.

　По другую сторону перегородки было два посетителя, оба намного старше меня, поэтому, когда они сказали Нагумо, они говорили не обо мне.

　Всякий раз, когда незнакомец упоминает фамилию Нагумо, как будто говорит о знакомом, это само собой разумеющееся. Они говорят о моем отце.

— Нагумо, он действительно больше не так хорош? Он чемпион турнира Восходящее Солнце, так что он может побороться за титул чемпиона мира в супертяжелом весе, верно?

　Спутник мужчины, который, казалось, выступал против отца, казался нейтральным человеком и упрекал другого мужчину.

— Даже если он выиграл титул, его расцвет уже миновал, и это просто больно. Все уже закончилось, когда он отказался от «Прыжка на высокой скорости». К настоящему времени он должен был быть жутким убийцей в первом ряду, или он должен был уйти в инди-рестлинг и играть по-маленькому.

　Сказал парень, выступающий против отца.

　Особый ход, который решает исход матча, является самим символом того, кем является профессиональный рестлер, и нередко рестлеры используют тот же ход, что и их решающий ход, с юных лет и до конца своей карьеры.

　Это происходит потому, что накопление побед над противниками одним и тем же ходом становится славной историей борца. Когда легендарный рестлер, который далек от расцвета, исполняет Лариат, Драконий винт или Пауэрбомбу, как смесь ударов из прошлого, всего за несколько выступлений в команде из шести или восьми человек, этого достаточно, чтобы взволновать и удовлетворить публику. Это потому, что техника имеет такую долгую историю. В тот момент, когда вы применяете технику, ожесточенные сражения, в которых вы участвовали до этого момента, возвращаются к вам.

Поэтому запечатывание такой специальной техники - серьезное решение, которое может изменить вашу будущую карьеру и даже ваш стиль боя.

　Было бы плохой идеей спорить с незнакомым человеком, но я был раздражен.

　Я хотел любой ценой защитить честь своего отца, тем более что знал обстоятельства, при которых он запечатал эту технику.

— Нагумо был в расцвете сил после того, как отказался от «Прыжка на высокой скорости»!

　Прежде чем я успел сказать что-то еще, слова, которые я хотел сказать, обрушились на меня.

　Прямо передо мной.

　Они были высказаны Усаки.

— Разве вы не знаете, что, когда вы были молоды, Нагумо обладал отличным чувством стиля, высокими физическими способностями и мог делать все, что угодно, поэтому у него было много таланта, но не было уникальной техники, но после того, как он закрепил Высокий пресс и ограничил свой боевой стиль, он смог прояснить, что он хотел делать, и стал первоклассным профессиональным рестлером?

　Аудитория, которая казалась помешанной на борьбе, могла только безучастно смотреть на громкую речь Усаки.

　Должно быть, у меня было такое же выражение лица.

　Ни в коем случае, может ли быть так, что Усаки… Она фанатка реслинга? Я думал, это просто городская легенда.

— Ты боишься проиграть Нагумо в переполненном Будокане, не так ли? На этот раз он претендент на победу, но он покажет вам разницу в своей карьере.

— К-Кодзима не проиграл бы! Он лучший борец в мире, ты знаешь!?

— Фуфу~, не расстраивайся так.

　Усаки сделала жест, удерживая его обеими руками, чтобы расшевелить.

　После этого любитель реслинга и Усаки, казалось, оба собирались посмотреть матч в Будокане, и они спорили о том, у кого были лучшие места, но спутник мужчины упрекнул его, и ссора не усилилась.

***

　Я был в странном настроении.

　Мы с Усаки вышли из закусочной, ничего не заказав, чтобы избежать неприятностей с прошлыми клиентами, и молча направились к станции.

　Агрессия Усаки притихла, вероятно, потому, что она смогла избавиться от нее, общаясь с этими парнями, и у меня даже было время проводить ее до станции.

　Небо все еще было оранжевым, и вместо того, чтобы беспокоиться о безопасности Усаки, я действительно хотел кое-что сказать.

— Спасибо, Усаки-сан.

　Я должен был сказать это, даже если она была моим злейшим врагом.

— Хм? Мерзко, что это за внезапная благодарность? Вернее, я не расслышала вашего ответа, но с завтрашнего дня перестаньте общаться с Юа-чи…

— Я говорю о коленях Нагумо.

— Что ты имеешь в виду, твое колено?

— Нет, я о Хироики Нагумо.

　Усаки, казалось, не забыла расспросить меня о Юа и все еще была агрессивна, но она изменила свое отношение, как только услышала имя папы.

— Самозванец взял имя настоящего..?

　Усаки по какой-то причине была расстроена, но, похоже, самозванцем был я.

　Я думаю, что со мной и раньше обращались как с самозванцем, но может быть, они имели в виду, что я сомнительный парень с тем же именем Нагумо, но с той же фамилией, что и у знаменитого рестлера?

— Ни за что… Нагумо-кун тоже фанат Нагумо?

　Нагумо-Нагумо, это довольно сложно.

　Было странно, что ко мне, которого она якобы недолюбливала, обращалась на ты, в то время как к моему отцу, который должен был быть ее любимым рестлером, обращалась с уважением по фамилии.

— Я понимаю… Итак, твои родители назвали тебя Нагумо, потому что они фанаты Нагумо.

— Если бы меня звали Нагумо Нагумо, я бы сказал тебе, что ты права.

　К сожалению, это не мое настоящее имя, как официальное имя этой гориллы(отца).

— Ты знала? Нагумо отказался от «Прыжка на высокой скорости» ради своих собственных детей.

　Для меня было большим риском рассказать ей о запутанной истории моего отца.

— Э, что это за информация? Руми об этом не знает. Нет, я знала, что у Нагумо был ребенок, но об этом нет...

　Усаки заглотила наживку.

　Техника жима, которая включает в себя бросание тела с верхней веревки в сторону противника, лежащего на ринге, накладывает тяжелую нагрузку на колени человека, бросающего технику из-за приземления. Это может выглядеть утонченно, но чрезмерное использование техники надавливания может серьезно сократить срок службы ваших коленей.

— ...Ему пришлось прекратить их делать, потому что, если бы его колени стали еще хуже и ему стало бы слишком трудно даже стоять, он не смог бы дождаться своей очереди в Диснейленде.

　Папа однажды сказал мне об этом в забавной форме.

　Я все еще учился в младших классах начальной школы, вскоре после развода моих родителей.

　Я думаю, что это был первый раз, когда мой отец, который всегда был озабочен продвижением в качестве рестлера, поставил семью выше работы. Вместо того чтобы отказаться от своих самых важных особых приемов, он начал больше заботиться обо мне и заботился обо мне до такой степени, что это раздражало.

— Итак, означает ли это, что Нагумо ставит своих детей выше своей карьеры?

— Я думаю, что да.

　После этого папа всегда говорил мне: «Я отказался от своих особых приемов ради тебя, понимаешь? Я лучший в мире рестлер и отец, и я лучший в мире двукратный чемпион» …Я гордился им и в то же время злился на него. С моей точки зрения, это была не просто красивая история.

— Этого даже нет в вики, и я никогда не читала ничего подобного в интервью… Так вот почему Нагумо-кун сделал так...

　Причина, по которой у меня та же фамилия, что и у Хироки Нагумо, Усаки может узнать, кто я сейчас.

　Я был в настроении поблагодарить Усаки, даже если бы она узнала.

　Где-то в глубине души я всегда задавался вопросом, не лишил ли я своего отца карьеры профессионального рестлера.

　Если бы меня там не было, он мог бы стать еще более удивительным борцом.

　Тем не менее, Усаки сказала мне, что его расцвет наступил после того, как перестал делать этот прием.

　Знание того, что были фанаты, которые видели его в таком свете, заставило меня лучше относиться к своим чувствам к отцу.

— Ну, Нагумо-кун, ты еще больший поклонник Нагумо, чем думала Руми!

　Усаки, похоже, вообще не подозревала, что я сын Хироки Нагумо.

　Ну, я думаю, она не думала, что сыном здоровенного отца буду я, парень среднего роста.

— Но Руми знает о Нагумо гораздо больше, чем ты.

　Ее гордость гика / отаку вспыхнула: «Ты знаешь эту игру? Как насчет этого эпизода?», Усаки начала со мной битву по пустякам. В конце концов тема разговора расширилась и включила не только моего отца, но и профессиональный реслинг в целом. Я не фанат реслинга, но как собеседник, я могу говорить о многих вещах.

　Мы уже прибыли на вокзал, но Усаки не подавала никаких признаков того, что собирается проходить через билетные кассы, так что в итоге мы проговорили всю дорогу до входа.

　Я заметил, что глаза Усаки увлажнились, а ее голос немного дрожал.

— Ч-что с тобой не так?

　Было ли что-нибудь, что заставляло ее плакать? Я думал, у нас была довольно приятная беседа…

— ...Потому что это мой первый раз.

　Усаки сказала это с опущенным лицом.

— Я не могла говорить о таких известных вещах, как Нагумо и реслинг, со своими одноклассниками без каких-либо оговорок.

— Как насчет Такараи-сан?

— ...Я никогда не говорила об этом с Юа-чи.

— Почему нет?

— Если вы любитель брьбы, вы знаете, чем рискуете, разговаривая с кем-то, кто вообще не интересуется реслингом.

— ...О, думаю так и есть.

— Если Юа-чи скажет мне: «Профессиональный реслинг - это игра с 8 или 100 игроками, верно?» или что-то в этом роде, Руми не сможет оправиться от этого...

　Сказала Усаки с виноватым выражением на лице.

　Усаки, вероятно, не верит, что ее самая близкая подруга - человек, который сказал бы что-то бесчувственное. Она могла бы сказать что-то подобное без всякой обиды. Тем не менее, всегда есть вероятность, что что-то может случиться, и она чувствует себя виноватой из-за того, что не полностью доверяет Юа.

　Я тоже не думаю, что Юа когда-нибудь дала бы такой негативный комментарий.

　Юа относится к тому типу людей, которые уважают людей и вещи, которыми интересуются другие люди.

— Не волнуйся, Такараи-сан не будет говорить о таких легкомысленных вещей.

— Забавно~, что ты знаешь о Юа-чи? Не увлекайся…

— Такараи-сан не хочет тусоваться с популярным, симпатичным парнем, верно? Она странная. Она ни за что не скажет такую глупую, обыденную вещь.

　Юа Такараи - озорной человек.

　Кажется, у нее есть нечто большее, чем «нормальное», но «нормального» у нее нет.

　Вот почему вы не можете просто спрятать это под ковер.

— Д-Да... Ты прав…возможно, так оно и есть.

　Усаки была ошеломлена выражением моего лица, как будто она сама это сказала.

— ...Я все еще ничего не слышала от тебя о разрыве с Юа-чи.

　Я думаю, она все еще не забыла.

— Но сегодня ты был хорошим парнем, так что я отпущу тебя с крючка еще ненадолго.

　Это прозвучало как брошенная фраза.

— Если я буду запугивать тебя, Руми некуда будет девать свои борцовские потребности.

— Но я все еще здесь, чтобы поговорить с тобой о реслинге, что бы там ни говорила Усаки-сан.

— Бесполезно пытаться мне так льстить.

　Усаки начала поглядывать на свой телефон.

— Если смотришь про сегодняшнее мероприятие на арене К-Ракуэн, прямая трансляция начнется через тридцать минут.

　Я сказал. Это матч, на котором собирается присутствовать мой отец.

— Хм? Меня не волнует трансляция! Я отправляюсь на арену прямо сейчас!

— Я понимаю... Сейчас может быть трудно пробиться на фронт, но мне жаль прерывать.

　Она оказалась гораздо более преданной поклонницей, чем я думал.

— Ты ничему не мешаешь! Мне не нравится Нагумо-кун, но я отлично провела время в качестве фаната реслинга!

　Как только прозвучало объявление о прибытии поезда, Усаки поспешила через билетный выход.

　Когда я вернулся домой и проверил прямую трансляцию, я сразу же нашел розововолосую двухвостую старшеклассницу, которая выделялась, когда камера показывала зрительские места.

　Старшеклассница, полностью экипированная мерчом моего отца, включая футболку, полотенце и талисман размером с руку, конечно, ну, не очень распространенный.

http://tl.rulate.ru/book/60988/1835801