Готовый перевод Armor / Доспех: Глава 11. Бессмертный бой

   Я отошел от Риг, дав Кайрен спокойно оказать ей помощь, и подошел к Стоуну. 

   "Риг думает, что Доньин видит через глаза Талена, и я думаю, она права". 

   "Его движения казались чуть-чуть неуклюжими, когда он оказался под помостом, не так ли?" - сказал Стоун. Он задумчиво почесал бороду. "Оставь это мне, парень, отвлечение и прочее - моя специальность". Я кивнул и оставил его наедине с его замыслами. 

   Я вышел на песок арены, мои ботинки оставляли отпечатки, пока я шел к Доньину. Он не уходил после сражения с Риг, и ее кровь все еще капала с повязок на его руках. Я удовлетворенно заметил, что у него еще обильно стекала кровь изо рта, куда она ударила его. 

   Тален поднялся, чтобы заговорить:"Леди и джентльмены! Вот мы и подошли к финальной битве нашего маленького турнира. Бой между классическим благородным рыцарем и нашим очень любимом зверем-дебоширом. Кто же будет нашим чемпионом? Кто выиграет это эпическое испытание силы? Я дам еще две минуты на то, чтобы сделать ставки, пока вы отвечаете для себя на эти вопросы". В его голосе не было ни капли беспокойства, но я мог сказать даже за его темными очками, что он встревожен травмой Доньина. Битва была относительно недавно, но видеть свою любимую игрушку раненной, казалось, огорчало его. 

   Я посмотрел на Доньина, он сердито стоял, скрестив руки на груди. Так близко я мог четко увидеть в тех местах, где ударил топор Риг, были золотые чешуйки. Я мог чувствовать, как он излучает ненависть в мою сторону, пока я оценивал его. Я немного колебался, стоя под тяжестью его презрения. Я не ощущал этого в других его битвах, только неуважение и раздражение. 

   "Ты не человек, не так ли?" - спросил я. 

   Доньин проигнорировал вопрос и продолжил лить концентрированную ненависть в моем направлении. 

   Я взял страницу из книги Риг:"Что? Потеря нескольких зубов сделала тебя шепелявым? Стесняешься разговаривать?" 

   Его ноздри раздулись, но он не ответил.

   "Все в порядке, не отвечай. Уверен, я пойму, когда заколю тебя". С этой последней колкостью я встал, ожидая, когда Тален начнет битву. Я сосредоточился на своей коже так же, как когда исправлял вмятины и трещины, но вместо этого я утолщал и укреплял ее. В отличие от других боев, нельзя было выиграть этот, не полагаясь на мои нечеловеческие способности. Затем я встал в открытую позицию, принимая удар. Мне нужно было, чтобы он ударил меня хотя бы раз, это был единственный способ подтвердить, что он был тем, чем я его считал. 

   "Все ставки сделаны, - разнесся по арене голос Талена, - Не будем больше испытывать терпение наших бойцов". Он бросил последний быстрый взгляд на зрителей, поднимая руку над головой перед тем, как опустить ее рубящим движением. "Деритесь!" 

   Доньин улыбнулся. У него больше не было потерянных зубов, а их замена была острой. Он прыгнул вперед и с силой ударил меня в нагрудник, отбросив назад. 

   Удар подтвердил мои подозрения, даже не учитывая то, что он расколол мою усиленную броню. Это больно. Так же больно, как от ударов лидера гоблинов. Я поставил щит и заблокировал второй удар, чувствуя, как щит забрал немного его энергии и силы. Я поднял меч и атаковал шквалом взмахов. Доньин увернулся от первых нескольких, прежде чем заблокировать последний предплечьем в потоке искр, когда его чешуя поглотила удар. 

   Я изменил тактику, направив острие меча в его рот. Он наклонил голову в сторону, чтобы избежать удара, и пнул в мое колено, чтобы освободить пространство, но я опустил щит, чтобы заблокировать пинок перед тем, как нанести другой удар в рот. На этот раз он поймал меч зубами. Его губы скривились в улыбке. Я сам пнул его, и он отлетел назад, захватив конец моего меча. 

   Он выплюнул острие меча в песок, и я рискнул регенерировать трещины, нарастить расколы на мече и усилить так сильно, как я только мог. На это потребовалось больше усилий, чем на ремонт кожи, но это было выполнимо, пока я держал его. Он пошел в наступление снова и атаковал, не прекращая. Я успел заблокировать большинство его ударов щитом, но несколько задели мой шлем, а один удар попал прямо в грудь. Его удары разрывали мою сущность, и вскоре из моего шлема просочилась черная слизь. Я не был уверен точно, что это было, я только надеялся, что с расстояния трибун все примут это за кровь. 

   Несмотря на зачарование моего нового щита, Доньин не подавал признаков замедления. Его сила, должно быть, такая же нечеловеческая, как и моя, чтобы это так слабо повлияло на него. Удары продолжались, и я терял равновесие шаг за шагом, снова и снова отступая под его ударами. Я позволил особенно сильному удару отбросить меня назад, чтобы у меня было время приспособиться. 

   Я отбросил щит и взял обеими руками рукоять меча, глубоко упираясь в песок, чтобы устоять на ногах. Я перестал блокировать удары Доньина и переместил свое внимание на то, чтобы бить его как можно чаще. Он сократил дистанцию и начал атаковать, его кулаки сотрясали и сдавливали мою броню, резали мою сущность, пока мой меч обрушивался на него потоком искр. Не важно куда я бил, не было ни одной видимой слабости, и поскольку я уже разыграл часть с его лицом, я знал, что он осторожен с ударами в этом направлении. Я чувствовал, как моя сущность истощается с каждым ударом, даже мои собственные удары не оставляли хоть каких-то следов. 

   С нескольких сторон раздались хлопки, и арена начала заполняться дымом. Доньин отвлекся, и я воспользовался этой возможностью, чтобы отступить, оставляя дорожку из черной слизи. Идея Стоуна, предположил я. Вскоре трибуны заполнились дымом, что сделало Талена и, следовательно, Доньина слепыми. 

   Я остался неподвижен и обошел его вокруг. Звуки паникующей толпы перекрывали звуки моих движений. Я ударил его в спину, толкая вперед, но не сумев порезать, ускользнул снова. Я повторил тактику еще несколько раз, но безуспешно. 

   Доньин засмеялся и сорвал то, что осталось от его серой туники, обнажив  очень мускулистое тело, покрытое золотой чешуей. "Даже если ты заберешь у меня зрение Талена, меня невозможно ранить. Дары моего отца делают меня неуязвимым для любого удара,- он стал поворачивать голову, прислушиваясь к моим движениям, - В конце концов я поймаю тебя. Тогда я убью тебя за то, что ты сделал с моим братом". 

   С его братом? Я порылся в воспоминаниях и не нашел ни в моем опыте, ни в опыте Севальда никого, кто мог бы быть связан с Доньином." Я не понимаю, о чем ты говоришь". 

   Доньин прыгнул на звук моего голоса, но его кулаки застряли в песке. Я уже переместился. 

   "Лидер лагеря. Он был величественен и силен. Наш отец благословил его почти так же, как меня, и гораздо больше, чем Талена". 

   "Гоблин?!"

   Еще один прыжок, еще один удар в песок. Тален и Доньин были братьями с натяжкой, но чтобы Доньин и вождь гоблинов были родственниками, насколько я знал, такое было биологически невозможно. 

   "Он был больше, чем это! Как только отец пробудил нас, мы стали больше того, чем мы были. Ты умрёшь за смерть, которую принес сыну Аурума". 

   Я вынырнул из-под него в потоке красного песка и прыгнул ему на спину, обхватив руками его шею и сжимая изо всех сил. 

   "Твоя кожа, может быть, и прочная, но посмотрим, насколько сильны твои легкие". 

   Он взвыл, выпуская ценный кислород, и начал изворачиваться и вертеться, пытаясь скинуть меня, словно дикий бык. Я не сдвинулся ни на дюйм. Он стал бить меня в шлем и пытаться стянуть меня за руку, но единственным  изменением был еще один большой сгусток черной слизи, стекающий из моего шлема на его плечи. Наконец, он упал назад в песок, пытаясь раздавить меня. Я крепко держал его, сжимая сильнее и сильнее, пока воздух покидал его легкие, чтобы он точно не смог заполнить их снова. Его сопротивление становилось все слабее, пока его взмахи по моему шлему не ослабли до силы обычного мужчины. В конце концов он перестал двигаться. Я сдавил еще раз со всей силы, чтобы убедиться, что он мертв. 

   Я вылез из-под него и забрал свое оружие. Толпа все еще паниковала, а дым застилал яму. Мне нужно было больше информации. Слишком много вопросов осталось без ответа. Я двинулся обратно к телу, готовясь к большой трапезе. В нескольких футах от него я заколебался. Доньин был жестоким, гордым монстром. Если я съем его сущность, как это повлияет на меня? Гоблин не оказал никакого влияния, но он был уже мертв какое-то время и изначально не обладал сильной личностью. Хотел ли я, чтобы что-то вроде сущности Доньина грохотало в моей броне, меняя меня? 

   Решение было принято за меня, когда Тален ворвался сквозь дым оттуда, где был помост, прокатившись по песку, и приземлился прямо с другой стороны тела Доньина. Его очки слетели, и из золотых глаз по щеками катились слезы. Он опустился на колени рядом с телом. 

   Прежде чем он успел обратить на меня внимание, я побежал, возвращаясь туда, где были мои компаньоны. Я был слишком сильно ранен, внутри и снаружи, чтобы попытаться еще раз сразиться с так называемым “Сыном Аурума”. Пока я двигался, я сфокусировался на том, чтобы остановить черную жидкость и максимально укрепить себя. 

   Я вернулся, чтобы найти Стоуна, ждущего меня. Он выглядел успокоившимся. "Пойдем, парень. Остальные уже ждут нас, но нам нужно двигаться быстро". 

   Я кивнул, вставая позади него. Мы пробирались сквозь паникующую толпу, пока Стоун не нырнул в боковой проход. Я последовал за ним, мы петляли, пока не оказались на открытом воздухе. Затем мы прошли через несколько переулков, возвращаясь несколько раз. 

   "Куда мы идем?" - спросил я. 

   "В доки. Я пытаюсь сделать так, чтобы как можно меньше людей знали, куда мы направляемся". Я кивнул и сделал шаг назад от него. 

   Наконец мы пришли в большую часть доков, где пришвартовывались корабли, предназначенные для выхода в море. Он уверенно поднялся по доске на один из больших кораблей. Я последовал за ним. На палубе нас встретили Кайрен и неожиданно Дорсия. Когда я поднялся на борт, экипаж начал спускать судно. 

   "Риг?" - спросил я. 

   "Внизу, под палубой с Джэйд. Она хотела быть здесь, ждать тебя, но я настояла на том, чтобы она отдыхала", - сказала Кайрен. 

   "Она настояла усыпляющим заклинанием на самом деле", - сказала Дорсия с ироничной улыбкой на губах. 

   "Я удивлен видеть тебя здесь. Хотя, полагаю, я удивлен, что оказался здесь", - сказал я. 

   "Я давно думала об уходе. Когда Стоун попросил меня помочь найти путь отхода, я представила его капитану, - она указала на крупного мужчину с густой светлой бородой, выкрикивающего приказы, - Я знаю его давно, помогала ему с контрабандой здесь и там". 

   "А Джэйд?"

   "Ну, она слышала, как мы разговаривали, и попросилась присоединиться. Она тоже искала выход. Кроме того, она говорит, что должна нам, и я не в том положении, чтобы отказываться от помощи". 

   Кайрен смотрела на меня с обеспокоенным выражением лица."Тебе, вероятно, следует присоединиться к ним на нижней палубе. Хочешь, чтобы я подлечила тебя? Я должна быть в состоянии сделать это через твою броню". 

   "Нет… оставь это. Мы не знаем, какие еще осложнения могут возникнуть. Нам следует оставаться подготовленными, насколько это возможно". Это было достаточно хорошим оправданием. Если она применит достаточно мощное исцеляющее заклинание, оно на самом деле может убить меня."Думаю, я постою на палубе какое-то время. Мне нужно немного успокоиться после всех волнений". Я прошелся по корме и оперся о перила. 

   Корабль начал шататься под ногами и двигаться. Он вышел из доков, и вскоре город Циррос стал исчезать. Сначала исчезли доки, затем каменные стены и наконец даже яркие флаги, которые усеивали башни. Я был благодарен, что у меня хотя бы остались воспоминания моей пищи о прохладном исследовании города; я вряд ли смогу вернуться и по-настоящему испытать это на себе. 

   Я оставил перила и дал Кайрен проводить меня на нижнюю палубу, к нашим каютам. Риг мирно похрапывала в гамаке, который слегка покачивался в такт движениям корабля. Джэйд тоже расположилась с другой стороны кабины, вероятно, чтобы избежать шума от Риг. Я занял место в углу и сел, прижав забрало к поножам, и притворился спящим, пока медленно работал над восстановлением моей сущности и надеялся на спокойное плавание. 

http://tl.rulate.ru/book/70398/2023491