Занавеска откинулась, и Дзюсэцу увидела уже накрытый стол: нежная рисовая каша с зеленью и орешками, пышные манту. Цзюцзю, как всегда заботливая, принесла ей горячее соевое молоко.
— Может, еще? — спросила она.
Дзюсэцу, жевав манту, покачала головой. Кошун вошел, и она, живя с Цзюцзю и остальными, почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Не знала, к чему приведет эта встреча, но чувствовала, как тьма опускается на сердце, словно предвещая беду. Ответы Вулиан Нианьян, казалось, ускользали, и Кошун был виновником всего этого. Его визиты стали неотъемлемой частью ее тревог.
На закате он появился во дворце Ямэй.
— Я слышал, что Кадзю пришла, — произнес Кошун, как всегда сопровождаемый И Сэй.
Дзюсэцу хмуро посмотрела на него, беззаботно устроившегося на стуле, словно это его собственная комната.
— Именно потому, что ты так часто сюда приходишь, лучше бы сразу отправлялся во дворцы своих супруг, — бросила она.
— Я посещаю супруг должным образом. Достаточно, чтобы мне не читали нотаций, — отпарировал Кошун.
— Тебе не следует приходить ко мне. Уходи немедленно! — ее голос был холоден.
— Кадзю просила тебя сделать что-то для нее? — спросил Кошун, игнорируя ее требования.
— Она не просила. Сказала, что придет сегодня снова, — ответила Дзюсэцу.
— Понятно, — кивнул Кошун.
Он словно знал, о чем Кадзю собиралась просить.
— Ты знаешь, о чем она просит? — спросила Дзюсэцу.
Кошун, после недолгого молчания, ответил:
— Возможно.
В его лице, лишенном эмоций, не было ответа. От него веяло холодом зимы, спокойствием и неподвижностью, но за этим спокойствием таилась тьма.
— Этот консорт... — начала Дзюсэцу, но ее слова прервались.
Синьсин, издавая нежный щебет, хлопала крыльями за дверью.
— Простите меня, — прозвучал женский голос.
Это была Кадзю.
— Это я. Не могли бы вы открыть двери?
Дзюсэцу кивнула, и двери распахнулись. Кадзю стояла в окружении двух сопровождающих. Она бросила на них взгляд, а затем вошла одна. Двери закрылись, а сопровождающие остались ждать. Кадзю подошла к Дзюсэцу и остальным, а затем поклонилась Кошуну. Тот встал.
— Если у вас есть просьба к Консорту Ворона, то мне лучше уйти, — сказал Кошун.
— Нет, вы можете остаться, — улыбнулась Кадзю.
Стульев было всего два, и Цзюцзю с Кугю поспешно принесли еще один из другой комнаты. Кадзю села на него.
— Пожалуйста, послушайте также, Ваше Величество, — обратилась она к Кошуну.
— Если вы настаиваете, — ответил тот, снова усаживаясь.
Атмосфера была странной. Кадзю контролировала ситуацию, и они вдвоем казались скорее старшей сестрой и младшим братом, чем мужчиной и женщиной, мужем и женой. И дело было не только в их возрасте. Они оба были...
— Я бы хотела, чтобы вы взглянули на это, — Кадзю сняла цветочную флейту, висевшую у нее на бедре, и положила ее на стол.
Это была флейта с цветком магнолии, сделанная из нефрита со слабым серадоново-зеленым оттенком. В лепестках было проделано несколько отверстий, чтобы издавать звуки.
— Эта флейта ни разу не издавала звуков. Она была сделана для определенного человека, но так и не издала ни звука. Как ты думаешь, в чем причина? — спросила Кадзю.
Дзюсэцу взяла в руки флейту. Она была прекрасно сделана, без изъянов.
— Она не издает звуков, потому что тот человек не вернулся ко мне? — спросила она.
Звуки цветочной флейты - это сигнал о том, что человек, которого оплакивали, вернулся. Если флейта молчала, это означало, что человек не вернулся.
— Кто этот человек? — спросила Дзюсэцу.
— Когда-то он был моим любовником, — ответила Кадзю, не меняя выражения лица.
Дзюсэцу взглянула на Кошуна. Он был так же безучастен, как и всегда. Вероятно, он знал.
— Три года назад он - У Генюу - ушел из жизни. Весной того года я впервые повесила эту флейту и ждала, что его дух вернется, но... — продолжила Кадзю.
Флейта не издавала никаких звуков.
— Почему так? Почему он не вернулся? — спросила Кадзю.
Ее голос был тихим, но Дзюсэцу впервые увидела в нем намек на эмоции. Ее эмоции были там, с ее умершим возлюбленным. Дзюсэцу снова посмотрела на Кошуна, а затем перевела взгляд на флейту.
— Ты можешь заставить эту флейту работать? Можешь ли ты вызвать его? — спросила Кадзю.
— Это твоя просьба? — спросила Дзюсэцу.
Кадзю кивнула.
— Да, это так.
Дзюсэцу положила флейту на стол.
— Очень хорошо. Я попробую вызвать душу этого человека, — сказала она.
Глаза Кадзю расширились.
— Ты можешь это сделать? — спросила она.
— Я могу вызвать душу из рая только один раз. Знай это, — ответила Дзюсэцу.
Она достала из шкафа чернильный камень и кисть. Пока Дзюсэцу точила камень, она спросила Кадзю:
— Гэнъюу - это его вежливое имя?
— Да, — ответила Кадзю.
— А как его зовут? — спросила Дзюсэцу.
— Сё, — ответила Кадзю.
Она достала из груди маленькую бумажку в форме лепестка лотоса и написала на ней "Ou Shou". Она положила ее на стол, а затем поставила на нее флейту. Дзюсэцу достала из волос пион и подула на него. Цветок превратился в дым и окружил флейту. Флейта постепенно погрузилась в дым, ее очертания стали туманными. Кадзю хотела встать, но, взглянув на Дзюсэцу, вернулась на свое место. Дзюсэцу протянула правую руку в дым. Дым был прохладным и мягким, он обволакивал ее пальцы, как гладкая грязь. Дзюсэцу собиралась вызвать духа, словно наматывая нить посреди дыма, но ее брови нахмурились от ощущения неправильности.
— Это... — Дзюсэцу вытянула руку и выдохнула, чтобы рассеять дым.
Дым рассеялся, и флейта снова начала обретать форму. Когда дым полностью исчез, флейта вернулась к своей первоначальной форме.
— Я не могу призвать его, — с горечью сказала она Кадзю.
— А? — переспросила Кадзю. — Что это значит?
— Душа, которую ты ищешь, не может быть найдена в раю. Вот почему он не ответил на призыв души, — ответила Дзюсэцу.
— Это значит... — начала Кадзю.
— Этот Генюу либо еще жив, либо находится в состоянии, когда его душа не может быть задействована из-за каких-то обстоятельств, — сказала Дзюсэцу.
Глаза Кадзю задрожали в недоумении.
— Он не может быть живым. Я видела его тело своими глазами, и его похороны уже состоялись. Что ты имеешь в виду под какими-то обстоятельствами...? — спросила она.
— Я не знаю. Это также первый раз, когда я не могу вызвать духа, — ответила Дзюсэцу.
Она слышала от Рейдзё, что бывали случаи, когда она не могла вызвать духа, но Дзюсэцу никогда не сталкивалась с этим до сих пор.
— При каких обстоятельствах умер этот человек? — спросила Дзюсэцу.
Ответил Кошун, а не Кадзю.
— Три года назад Оу Генюу был послан в провинцию Реки, чтобы служить военным консультантом при региональном инспекторе. Он погиб во время вспыхнувшего там бунта.
Камень, пущенный неведомой рукой, угодил ему прямо в голову. Звук удара, резкий и неожиданный, разнесся по тишине, а затем наступила гнетущая тишина, прерываемая лишь тихим стоном, вырвавшимся из бездыханных губ.
http://tl.rulate.ru/book/80038/2986503
Готово:
Использование:
