Готовый перевод I Think My Husband Is A Murderer / Я думаю, что Мой Муж - Убийца: Глава 3

Я последовала за этим человеком в сторону военно-морского штаба. Жестокий звук всё ещё звучал у меня в ушах.

Пройдя некоторое время по тропинке, которая вела на другую сторону, я увидела большое современное здание. Под ним аккуратно уложенная плитка блестела на солнце.

Когда я вошла в здание, грузный солдат заметил этого человека и бросился ко мне. Он быстро отдал честь и заговорил.

– Полковник, вы прибыли? – мужчина коротко отдал честь в ответ, и солдат опустил руку, глядя на меня. – Кто эта женщина рядом с тобой?..

Этот мужчина представил меня как члена семьи. Затем подчиненный попытался направить меня.

– Оу… Тогда вам сюда...

Полковник поднял руку, чтобы остановить его.

– Я буду направлять ее.

– Прошу прощения? – он широко раскрыл свои маленькие глазки. Затем он сильно почесал затылок и нерешительно отступил назад. – Да, тогда...

С этого момента, когда мы спускались в подземелье вслед за этим человеком, военно-морской персонал суетился вокруг, каждый занимаясь своими делами.

Всякий раз, когда они замечали этого человека, они все останавливались и отдавали честь. И когда они заметили, что я следую за ними, они коротко взглянули на меня с оттенком любопытства, которое не смогли скрыть.

Но для меня это было не особенно важно.

– Случайно, другие члены семьи уже не уехали? Ах, кроме меня, я не думаю, что здесь есть кто-то посторонний.

– Большинство из них уже уехали, – мужчина ответил, открывая дверь под лестницей.

Здесь тоже военно-морской персонал почтительно поприветствовал этого человека. Когда мы прошли ещё немного, кто-то приблизился.

– Командир, мы собрали все припасы с Балтийского флота. Похоже, мы сможем доставить их все семьям в установленные сроки.

Командир...?

Некоторое время назад то, как военно-морской персонал обращался к этому человеку, задело неприятное место в уголке моего сознания.

Полковник ВМС, Балтийский флот, командующий…

Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, откуда взялся этот дискомфорт.

– Йоханнес Шульц? – я с удивлением посмотрела на этого человека.

Его плотно сжатые губы слегка приоткрылись, позволив вырваться слабому вздоху.

– Вы… Вы ведь Йоханнес Шульц, не так ли?

С большим трудом я произнесла эти слова, и мужчина приподнял бровь. Затем он с безразличием посмотрел на меня сверху вниз.

– Если вы спрашиваете о моем статусе при рождении, то да.

Он ответил коротко, утвердительно.

«О боже».

Некоторое время я стоял неподвижно, не в силах продолжать говорить.

Я думала, что я единственная, кто пережил все виды несчастий. Но в этом была замешана отдельная сторона. Этот человек был непосредственным свидетелем сцены казни своего отца, и ему пришлось вынести осуждение многих собравшихся в порту.

Но как он мог оставаться таким невозмутимым? Как он мог ни в малейшей степени не избежать этих болезненных моментов?

– Как...?

– Вы хотите спросить, не повлияло ли это на меня вообще?

Я медленно и решительно кивнул головой. Йоханнес Шульц не ответил и продолжил идти.

Мы молча проследовали по длинному белому коридору. Затем он остановился перед дверью, взялся за дверную ручку и заговорил:

– Вполне естественно получить соответствующее наказание за совершенное преступление. Это то, чему я научился у своего отца.

Я невольно затаила дыхание.

В его голосе не было и намека на дрожь. Как будто обсуждает историю совершенно не связанного с ним человека, который совершил преступление и должен понести наказание.

– Но как у вас вообще может не быть никаких сомнений? Его могли несправедливо обвинить...

– Изменится ли что-нибудь, если это так?

– Что?

Он медленно повернул голову, уставившись на меня своими голубыми глазами.

– Солдаты должны подчиняться приказам своего военного начальства, независимо от причин. В настоящее время – это королевская семья.

Я ничего не могла сказать. Это могло быть недоразумением, но я почувствовала мимолетный отблеск печали в его глазах.

– Это морг. Вы хотели бы подтвердить?

Он снова спросил с суровым выражением лица, готова ли я встретиться лицом к лицу с трупом моего отца. Вместо ответа я медленно кивнула головой, и он потянул за дверную ручку.

В морге было холоднее, чем где бы то ни было ещё. Он был наполнен специфическим запахом, смесью едких химических веществ и запаха, исходящего от тел.

Медленно осматривая помещение, я обнаружила полку с мемориальной доской с именем моего отца.

– Разложение будет довольно сильным по сравнению с другими телами.

– Всё в порядке. Я должна убедиться собственными глазами, что это мой отец.

Я сказала это уверенно, но это было лишь временно.

– Очень хорошо.

Когда я повернулась лицом к телу, меня охватил инстинктивный позыв к рвоте. Я быстро прикрыла рот рукой и вышла из морга.

После того, как я немного отдышалась, меня захлестнула волна отвращения к самому себе.

Сколько горя, должно быть, испытывает отец?

Как только я взяла себя в руки, я вернулась в морг.

Тело отца было настолько изуродовано, что его невозможно было узнать. Более того, воздух был пропитан гнилостным запахом. Бледное тело, испещренное кровавыми пятнами, представляло собой жалкое зрелище. Из-за этого я снова была шокирована.

Действительно ли это было тело отца, настолько разложившееся, что опознание было затруднено?

– Это действительно отец...?

Я не ожидала ответа. Я только чувствовала необходимость произнести это вслух и посмотреть правде в глаза.

Йоханнес тоже ничего не ответил.

Осматривая неподвижное тело отца, я держала его за руку. Прикосновение к трупу, влажному и скользкому, было чем-то таким, чего я никогда раньше не испытывала.

Морские офицеры, охранявшие морг, отвели глаза, не в силах быть свидетелями. Но у меня не было времени заниматься подобными вопросами.

Я крепко зажмурила глаза.

Ощущение холода безжизненного тела, лишенного какого-либо тепла. Только теперь до меня по-настоящему дошло: отец действительно скончался.

Затем я заметила, что рука отца немного отличается от той, что была раньше. Я быстро поднял зажатую руку и осмотрел её.

– ...Это не рука моего отца.

Я немедленно посмотрел на герцога Шульца и заговорила. Его брови нахмурились. Я продолжала болтать без умолку, добавляя объяснения.

– Указательный палец правой руки отца был согнут. Я уверена! Итак, я имею в виду, что отец жив...

Я не смогла закончить предложение. Морской офицер, который, если не считать Йоханнеса Шульца, не отвернулся, осторожно вмешался.

– Ну что ж… Я не уверен, стоит ли мне это говорить…

– Но...

– Все личные вещи, найденные на теле, принадлежат старшине Прим.

– А пальцы… в процессе разложения трупа они могут временно распрямиться, – прервал меня герцог Шульц, протягивая мне коробку с личными вещами, которая лежала в углу.

– Ах...

Всякая надежда, которая у меня была, испарилась в одно мгновение. Чувство отчаяния охватило меня. В конце концов, это правда. Военно-морской знак отличия с именем Айзек Прим, униформа, носовой платок, который я вышила в подарок.

Когда я посмотрела на вещи отца, эмоции, которые я сдерживала, бурно нахлынули на меня. Слезы, которые я сдерживала, грозили вырваться наружу, поэтому я широко раскрыла глаза и прикусила губу. Я скомкала холст, которым было накрыто тело отца, крепко сжимая его, отчаянно пытаясь сдержать свои эмоции.

Тем временем все морские офицеры, охранявшие морг, покинули помещение. Только Йоханнес Шульц остался рядом со мной.

Нежный голос достиг моих ушей.

– Вы можете плакать.

Простая фраза от кого-то, кто разделял ту же боль, что и я, показалась мне самой утешительной вещью в мире, даже если в ней не было никакого смысла.

В конце концов, слезы, которые я сдерживала, прорвались наружу. Я опустилась на колени перед отцом, уткнувшись лицом в ладони и всхлипывая.

Его большая рука блуждала в воздухе, прежде чем медленно похлопать меня по спине.

Долгое время я изгоняла свою печаль, находясь рядом с ним.

С трудом восстановив самообладание, с помощью герцога Шульца я заполнила заявление на выплату страховки в случае смерти.

Если бы мы оценили стоимость смерти человека по имени Айзек Прим в денежном выражении, это была бы действительно мизерная сумма.

«Всего 6 миллионов олухов...?»

Было иронично и трогательно сталкиваться с такими продуманными вещами сразу после ухода отца, но как человек, который был жив, я должна была смотреть правде в глаза.

– Страховая выплата старшины Айзека Прима изначально была невелика. Будучи солдатом, он получал скромное жалованье, и при этом был всего лишь простолюдином.

– Но если бы он не служил на войне, он бы не умер!

– Я тоже солдат низкого ранга. Я ничего не смогу сделать, если вы будете задавать мне вопросы. Если вы спешите, найдите знакомого военного офицера и попросите о помощи.

Солдат нетерпеливо махнул рукой с незаинтересованным выражением лица.

– Ну...

Ценность жизней тех, кто сражался и умирал в одиночку за свою страну, стоила меньше, чем месячные расходы на роскошь для высокопоставленных дворян.

– Если Вы будете продолжать в том же духе, нам тоже будет трудно. Мы должны объяснить это каждому человеку индивидуально, – солдат огляделся, убеждаясь, что его никто не подслушивает, и понизил голос. – Сумма страховой выплаты погибшим солдатам ограничена, поскольку сумма, присвоенная герцогом Шульцом, является значительной.

Его ответ был жестким, как будто он цитировал по памяти. Это прозвучало так, словно он просил возложить вину на герцога Шульца.

Возможно, именно поэтому мне было ещё труднее в это поверить.

Затем он добавил, что страховые выплаты, выплачиваемые семьям других погибших солдат, также были очень малы, и этим он, казалось, прогонял меня, как бы говоря, что я должна уйти.

Когда я вернулась домой, в почтовом ящике застряло множество писем. Большинство из них были просроченными налоговыми уведомлениями или счетами за коммунальные услуги.

– Хах…

Бедность даже не дала мне возможности оплакать смерть отца.

Не имея ни минуты на то, чтобы вспомнить его последние мгновения, я должна была зарабатывать деньги, чтобы встретиться лицом к лицу с реальностью, стоящей передо мной.

http://tl.rulate.ru/book/95234/3296966