Рот Куренай безмолвно сжался, она лишь смотрела на Акизуки, раскачивающегося на качелях. В её глазах читалось желание что-то сказать, но слова никак не находили выхода.
— Хочешь покачаться? — Акизуки словно прочитал мысли девочки.
Куренай задумалась, а затем, с нерешительностью в глазах, тяжело кивнула.
— Если хочешь, качайся, я освободил, — Акизуки мгновенно спрыгнул с качелей.
Маленькая рука Куренай сжала угол одежды, девочка уныло опустила голову и покачала головой.
— Мама... Мама не разрешает мне качаться на качелях... — Голосок девочки был слабым.
— Почему? — спросил Акизуки.
— Потому что моя мама сказала... если девочка будет играть на качелях, другие увидят Коучи... — Лицо Куренай порозовело от смущения, но она не могла отвести взгляд от качелей.
— Ох, — Учиха Акизуки кивнул, подошёл к ней и внезапно присел на корточки. — В чём дело? Я помогу тебе снять твой внутренний круг так, чтобы другие этого не видели.
Учиха протянул руку и собрался залезть под юбку.
— Ах! — Куренай вздрогнула, готовая отступить назад. Её личико, словно малиновое облачко на горизонте, запылало румянцем.
— Мудак! Ты, отпусти её! — Раздался крик.
Сарутоби Асума, словно ураган, пронесся мимо, оттащил Куренай и, защищая её от "бедствия", прикрыл своим телом.
— Ты ублюдок, как ты смеешь запугивать Куренай средь бела дня! — Сердце Асумы горело от гнева. Юхи Куренай, та, которую он любил, чуть не стала жертвой этого мерзавца.
Сарутоби Асума не мог успокоиться, вспоминая только что увиденное.
— Куренай? Я издеваюсь над тобой? Я просто любезно помог тебе покачаться... — Учиха Акизуки невинно развёл руками.
Лицо Куренай вспыхнуло, и она тихо сказала:
— Нет, нет... это... Акизуки, спасибо...
Сарутоби Асума, оказавшийся в центре событий, растерялся. Разве это не Учиха Акизуки только что оскорблял её? Неужели это на самом деле их желание? И он тут, как громоотвод? Выражение лица Асумы стало грозным, он словно разорвался изнутри и снаружи.
*Шух!*
Внезапно, в небе появилась красная вспышка. Это был огненный шар, подобный тем, что дети запускали на тренировках. В Конохе это было обычным делом. Никто не обратил внимания на эту деталь, но глаза Учихи Акизуки вспыхнули ярким светом. Какаши дал знак! Старик Хирузен действительно прикрыл Какаши! Акизуки Учиха моментально оставил позади Куренай и Асуму, молниеносно бросившись к месту, оговоренному им с Какаши.
... Темная ночь, словно густая тушь, размазала по небу, скрывая даже звёзды. Уличный свет тускнел, Деревня Коноха погружалась в тишину, как спокойная река, извивающаяся в густых тенях деревьев. Лишь шелест ветра в листве и редкие звуки леса нарушали покой. Несколько чёрных фигур скрытно перемещались.
— Этот ребёнок действительно умеет бегать. Хокаге-сама очень добр к этому ушастому Хатаке. Даже совершив такое, он не позволил причинить ему боль.
— В конце концов, он сын такого взрослого… Не будем ставить под сомнение решение Хокаге-сама. Время подходит к концу. Если этот ребёнок научился одному-двум приёмам ниндзюцу, это его благословение. Мы должны вернуть книгу печатей.
Учиха Акизуки и Хатаке Какаши лежали под кроватью, держа в руках фонари, и вдвоём рассматривали книгу печатей.
— Ты уверен, что мы должны прятаться в таком месте? — спросил Какаши.
Голова Какаши была покрыта чёрными линиями, а глаза, словно застывшие, смотрели на Учиху Акизуки. Острый слух ниндзя усилился, внимательно прислушиваясь, не приближаются ли ниндзя АНБУ. Но в ушах звучало волнение и пронзительные крики. Если бы не маска, Учиха Акизуки заметил бы, что лицо Какаши покраснело. Он никогда раньше не испытывал ничего подобного. "Это слишком позорно…" — тайно подумал Какаши.
— Ты не понимаешь, да? Самое опасное место является и самым безопасным. Люди Анбу какое-то время не смогут его найти, — понизив голос, прошептал Учиха Акизуки.
— Так называемый ниндзя — это тот, кто может терпеть всё! — торжествующе произнёс Учиха Акизуки. — Это то, что сказал Джирайя-сама, один из Саннинов!
Сердце Какаши наполнилось черными полосами… Мастер Джирайя не это имел в виду, верно?
http://tl.rulate.ru/book/73835/2273387
Использование:
