Готовый перевод Sickly? Husband’s Contractual Wife / Больной? Жена по контракту: Глава 53. ч.1

— Амоид! 

Я не могла отодвинуться из-за тяжёлого, сильного груза, давящего на меня. 

Как добыча, пойманная хищником, я была полностью поймана в ловушку, лёжа на этой кровати, потому что он был надо мной. 

Моя борьба с ним не имела никакого эффекта из-за разницы в наших силах. 

Что, чёрт возьми, с тобой не так?! 

Мне хотелось плакать. 

Бессильная против его ужасающего взгляда, я отчаянно переспросила, пытаясь оттолкнуть его тело: 

— П-почему, что, почему, что ты делаешь? Почему ты так себя ведёшь? 

— Это потому, что ты продолжаешь пытаться убежать. Я хотел поговорить с тобой. 

Его голос стал дружелюбным, сладким, как мёд. 

От внезапной разницы в тоне у меня по спине пробежали мурашки. 

— Мы не можем говорить – вот так. Пожалуйста, прекрати сейчас же разыгрывать эту шутку и просто... 

— Ты что, не слышала меня? Я уже устал от этого. Я устал от того, что ты водишь меня за нос своим дерзким язычком. 

Его пальцы скользнули по моим губам. 

— Так поиграй со мной на этот раз. 

Амоид протянул свободную руку и полностью развязал шнурок, удерживающий его собственную мантию закрытой. 

Сш-ш-шп. 

Когда шнурок был развязан, я резко вдохнула. 

— ... 

Когда его одежда упала, я столкнулась с видом его крепких мускулов. 

Он был слишком близко. 

Когда он наклонился ко мне, его грудь и моя грудь были не очень далеко друг от друга. 

Я чувствовала, как его расстёгнутая рубашка скользит по моей груди. 

Ох, Бог мой. 

Прохладная, мягкая текстура ткани касалась моей обнажённой кожи, делая меня чувствительной к каждому ощущению, которое проходило по моему телу. 

Почему-то зудит, больно, но в то же время я продолжаю думать, что его грудь была такой широкой... 

— П-почему, твои губы... почему ты улыбаешься? 

Молодец, что ты так легкомысленно отнёсся к этому! 

Мне хотелось плакать ещё больше. 

— Я просто хотел поговорить беспристрастно и непринуждённо. 

Его слова привели меня в чувство. 

Я покачала головой из стороны в сторону, пытаясь игнорировать его грудь передо мной или даже её образ в моём сознании. 

Но когда я снова посмотрела на него, то почувствовала, что взгляд Амоида стал странным, как будто он неправильно меня понял. 

— ...Однако ты не захотела сесть и поговорить. Всё, что я сделал, это изменил место действия и время. 

Он мягко сжал мои запястья. 

Затем, со вспышкой вдохновения, я кое-что придумала. 

Рука, моя рука, она болит. 

Я перевела взгляд вверх, на свою руку, которая всё ещё была обмотана бинтами. 

— Тебе не нужно беспокоиться. 

И когда он сказал это, он схватил запястье моей забинтованной руки и поднял её выше. 

Затем он зафиксировал её, словно прибил гвоздями. 

— Эта рука не будет использована. 

Не будет использована... Какого чёрта, что он говорит о руке, которой я должна решать, двигать или нет? 

Я была повергнута в ещё более глубокое замешательство, потому что не могла понять, что он имел в виду. 

— Мы можем поговорить сейчас? 

Я хотела спросить, почему мы должны были делать это в таком странном положении, но мои губы не шевелились. 

— Я слышал, что не могу сделать это должным образом. 

— Хах? 

— Все говорили о том, почему именно я не смог выполнить свои обязанности мужа. 

— ...Кто? 

— А ты как думаешь? 

Первой, кто пришёл на ум, была Камилла, за ней следовали Джин и Раймонд. 

В моём сознании уже было три кандидата. Однако было много причин, по которым я не могла их затронуть. 

Взяла бы Камилла на себя инициативу упомянуть о потенциальных проблемах своего сына в таком деликатном вопросе? Или семейный врач начнёт критиковать своего пациента? Или шеф-повар вообще упомянул бы что-то подобное, когда он прикован к кухне? 

У всех троих не было причин говорить это прямо Амоиду. 

Камилла несколько раз предупреждала меня, чтобы я была осторожна с тем, что я говорю, опасаясь, что даже её сын будет обескуражен. 

Что бы сказал Раймонд? Он такой спокойный и тихий человек. 

Джин также был человеком, который практически жил на кухне. Он не был достаточно свободен, чтобы встречаться с Амоидом отдельно и говорить такие бесполезные вещи. 

— Я... я никогда этого не говорила. 

Я высунула язык, чтобы облизать пересохшие губы. 

— Мама и Раймонд тоже, они ничего не сказали. И Джин... Зачем кому-то из нас это говорить? 

— Мама, Раймонд? Джин? 

Чёрт возьми. 

В тот момент, когда я что-то сказала, он прищурился, заставив мою спину содрогнуться. 

Я сказала то, что было у меня на уме. 

Мне хотелось прикусить нижнюю губу до крови, но было уже слишком поздно. 

— Говори. 

Он надавил на мои запястья и наклонился. Для меня не было спасения. 

— Почему эти три человека? Почему все говорят, что я импотент? Что у меня не стоит, потому что у меня нет на это сил? 

Вокруг него витала опасная атмосфера, и я попыталась в спешке придумать оправдания. 

— Нет, я-я просто... 

Но я ничего не могла сказать, потому что сказать было нечего. 

Потому что он был прав. 

Именно мои слова привели к тому, что эта ситуация переросла в кризис. 

Эти неосторожные слова были сказаны как средство для меня спасти его, но это была ошибка, которую так легко не исправить. 

— Я думал, ты сдалась. Сначала это было немного сомнительно, но вскоре ты повела себя так, как будто отказалась вынашивать моего ребёнка. 

http://tl.rulate.ru/book/48715/2007379