— Как Вы себя чувствуете?
Из фарфорового носика медной струей полился в чашки свежий горячий чай. Сакура поставила чайник на стол и взглянула на сидящую на диване Жанну. Та легко улыбнулась, чуть покашливая:
— Вашими молитвами. И твоими тоже, маленькая Пандора.
Ханазора вздохнула, мягко улыбнувшись провидице — происходящее все ещё было похоже на самое настоящее чудо, что Жанна действительно смогла очнуться, и все маленькими шажками возвращалось на круги своя.
Если можно было так сказать.
Они все так же находились в подземном бункере Вонголы, так же посвящали большую часть времени тренировкам и совершенствованию боевых навыков, так же не имели и крупицы спокойствия относительно своего недалекого будущего: «учителя» все твердили, что времени у них катастрофически мало.
Эта таинственная нехватка времени не давала Сакуре спокойно спать — каждый день она засыпала с мыслью о том, что в любой момент их могут прийти и убить. Снились кошмары: в одних воспроизводилась сцена с попыткой ее убийства, предотвращенной Хибари, в других — сюжеты из телерепортажей и всевозможных детективных фильмов. Просыпалась девушка в холодном поту, хватаясь уже по привычке за не так давно возвращенную дубинку — ее единственное спасение. С недавних пор оружие всегда находилось под подушкой: мало ли, что произойдет в ночи.
Иногда же снились сны, в которых она ребёнком гуляла с Умэ или спокойно проводила время с остальными ребятами, как будто ничего не происходило и никакой опасности не было. От таких сцен на глазах у Сакуры наворачивались слёзы, она долгое время не могла уснуть после того, как просыпалась.
Она вставала с кровати и шла, куда глаза глядят. Забредала на кухню, обычно стараясь не проходить мимо комнаты Хибари Кеи — он слишком чутко спит, но иногда целенаправленно к нему направлялась. Один раз, пройдя мимо, Сакура случайно разбудила мужчину. После он сказал, что все, кто чувствует постоянную угрозу своей жизни, привыкают слышать шаги предполагаемого убийцы даже из коридора. В тот день они долго сидели на кухне почти не переговариваясь: Ханазора пила теплое молоко с корицей, ее учитель — крепкий зеленый чай. Рядом с ним тоска немного пропадала (и с каких пор его присутствие рядом начало придавать ей уверенности?), и возвращалась сонливость.
Следующей ночью Сакура не выдержала и робко разбудила его сама, постучав в дверь. Он встретил ее с тонфа в руках, которые опустил, как только увидел, кто именно к нему пожаловал. Спустя пару дней подобное повторилось, и они снова около часа просидели на кухне. Он никогда не ругался, лишь сонно потирал глаза и хмурился, видя, как блондинка краснеет, созерцая своего учителя в пижаме.
Через несколько дней Сакура впервые заснула на диване рядом с Хибари. Тогда Ханазора была смущена, но почему-то уже не настолько сильно, как раньше: ей не хотелось убежать, когда она проснулась и увидела перед собой лицо Хибари. Хотелось бы коснуться его бледной, похожей на фарфор кожи, но мужчина вдруг раскрыл глаза, услышав, как изменилось ее дыхание.
Вскоре они снова оказались в том же положении, а еще через несколько ночей это случилось опять. Кея говорил, что рядом с ней привыкает слышать во сне чужое дыхание, а у девушки, странно, рядом с ним совсем не было кошмаров, и тепло его тела согревало лучше любого одеяла. Наверное, потому что учитель в первую очередь ассоциировался у Сакуры с защитником, с тем, кто спас ее от смерти, но какой бы не была причина, засыпая рядом с Хибари блондинка непременно высыпалась.
— Можно спросить? — Сакура сделала глоток чая и сморщилась, чувствуя, как горит язык: слишком горячо!
— Смотря что ты хочешь узнать, — уклончиво ответила Жанна, поправляя шелковый шарф на шее, подарок Рокудо Мукуро, который он преподнес ей, чтобы женщина могла скрыть бинты и круглую рану на горле, оставшуюся от дыхательных трубок.
— Все это время у меня из головы не выходили те ваши слова… Которые вы мне сказали… Когда потеряли сознание, — Ханазора опустила глаза в кружку. — «Надежда Пандоры»… Что это?
— Если бы я знала, — невесело ответила провидица, делая глоток уже начавшего остывать в широкой неглубокой чайной чашке напитка. — Знаешь, мои видения ведь не показывают мне будущее в точности до событий. Их приходится толковать. Знаю только, что скоро тебе предстоит сложный выбор, и от твоей мудрости зависят судьбы всех, кто находится сейчас здесь. Не ошибись. А о «Надежде»… — Жанна вздохнула, отставляя чашку в сторону. — Спроси об этом кого-то, кто был частью Пандоры. Я лишь посторонний человек, мне неведомо значение терминов клана.
Возможно, ей стоит спросить у Евы? Раз уж она была кандидатом на место Хранителя, то наверняка знает эти тонкости. Она давно находится в клане и назначена на должность советника будущего босса, на такое место явно не посадят того, кто не знает ничего о состоянии клана. Осталось только встретиться с ней и спросить, что же именно значат эти слова: «Надежда Пандоры».
Подобный случай представился этим же вечером. После тренировок Сакура условилась со своими друзьями встретиться в большой гостиной, чтобы хоть немного провести время вместе, в спокойной атмосфере.
Прямо как в тех снах, будто над ними не висит надвигающаяся опасность.
— Печенье вкусное, — произнёс Сейджи, засовывая в рот аж два куска, как будто не ел несколько недель.
Урара хмыкнула, недовольно косясь на парня:
— Ты здесь самый голодный? Делись с остальными.
— Пусть сами берут, — без тени смущения произнёс Киринокава, заставив Химавари поперхнуться от возмущения. Сакура хихикнула, глядя на вернувшего былую веселость парня: с того момента, как Жанна очнулась, кажется, он еще ни разу не пребывал в плохом настроении.
— Нельзя быть таким грубым, Киринокава-кун, — беззаботно ответила Аой, сев между Урарой и Сейджи, чтобы пересечь скандал. — Мы в кои то веки отдыхаем вместе… Может, поговорим о чем-нибудь?
— Хотите взглянуть на то что мы с Джаннини-саном придумали? — Иору начал копаться в висящей на его поясе увесистой сумке. И сколько всего парнишка решил таскать на себе?
Сейджи почему-то заметно напрягся и отсел подальше, провожаемый взглядами Аой, Урары и Сакуры и в конце концов сев в самый угол дивана.
— Там наверняка что-то, что угрожает моей жизни, не хочу рисковать. Мне ещё рано умирать.
— Семпай такой трус, — усмехнулся Иназума, извлекая из сумки нечто, напоминающее шариковую ручку: — классно иметь несколько шокеров, да?
— Я не трус! Это называется инстинкт самосохранения, идиот! — раздраженно произнёс Сейджи, но на своё предыдущее место он так и не вернулся.
— Какая классная штука! — тем временем воскликнула Аой.
— Это шариковая ручка? — Урара недоуменно рассматривала предмет в руках Иору. Тот в ответ нажал на кнопку, и на конце «ручки» вспыхнул электрический заряд. — Хорошо, вопросов больше нет, но хоть посмей дать это кому-то вместо обычной ручки!
— Семпай, я же не идиот. — «ручка» исчезла в закромах сумки парня.
Сакура вздохнула, делая глоток уже остывающего чая, и облокотилась на спинку кресла.
— Отдыхаете? — дверь приоткрылась. Ева заглянула внутрь, улыбнувшись кончиками губ. Ханазора тут же радостно кивнула, завидев девушку — ее-то они и ждали больше всего.
— Добрый вечер, — поздоровалась она с советницей, вставая со своего места. Синьорина Серра приблизилась и заняла свободный край дивана рядом с креслом, где сидела наследница.
— А где Саюри и Фурай? Что-то я не вижу их с вами.
— Саюри-сан сейчас вместе с тем странным... — Аой опустила голову, вспоминая: — Мужчина, который приехал с Вами. Кейн? А Фурай-тян спала после тренировки.
— Все ясно, — Ева вздохнула и повернулась к Ханазоре. — Так, зачем меня позвали?
— Можешь рассказать про «Надежду Пандоры»?
Услышав знакомое словосочетание из уст Сакуры, Ева вздрогнула и опустила голову. С губ девушки сорвался тяжелый вздох, кулаки непроизвольно сжались, а во рту пересохло, от чего голос советницы показался чуть хриплым:
— "Надежда"... Шестнадцатая, Вы знаете греческий миф о ящике Пандоры?
— Это в котором какая-то женщина ящик открыла и все? — на вопрос ответил вальяжно сидящий в углу Сейджи.
– Неужели, это все, что можно вспомнить? — синьорина Серра поправила очки. Ее тонкие пальцы обхватили ручку фарфорового чайника и наклонили носик, наливая в чашку чай. — На самом деле, все немного сложнее. Имя "Пандора" на греческом означает "Дар всех богов". Ее создали прекрасной, но обладающей даром лжи и красноречия, а после послали к брату Прометея, Эпиметею, и она стала его женой. Однажды, Пандора нашла в доме своего мужа ящик с тяжелой крышкой, который привлек ее внимание. На крышке его были выбиты слова с запретом: «Не снимать крышки!», но Пандора была любопытной и приоткрыла ящик. И в тот же момент из него вылетели все заключенные внутри беды, и только Надежда осталась на дне ящика. Первый босс очень любил эту легенду и дал название клану в честь Пандоры, а самого босса стали называть "Надеждой". Так что, как только Шестнадцатая станет боссом, ее начнут именовать "Надеждой Пандоры".
— Такая красивая легенда... — мечтательно произнесла Аой, повернувшись к Сакуре. — Сакура-тян наша «надежда».
— "Надежда", да, — усмехнулся Сейджи, набивая рот печеньем. — А не слишком ли она слабенькая для надежды?
Сакура дёрнулась от слов Киринокавы и слегка сжала кулаки — и так от рассказа Евы плечи стали тяжелее, будто на них водрузили непомерно тяжелый груз, так еще и он со своим сарказмом... Но слова Серры означали, что вскоре Сакура должна будет столкнуться с нынешней "Надеждой Пандоры" – ведь это предсказала Жанна? Сейчас этот своеобразный титул носил Бартоломео Фиоре, человек, с которым она лучше бы никогда в жизни не виделась. Стало тяжело дышать.
Комнату внезапно тряхнуло, уши заложило, а из коридора потянуло гарью. Сирена завизжала пронзительным сопрано, от которого барабанные перепонки разрывались. Ноги вдруг стали ватными, перед глазами все поплыло и смешалось в одну кашицу: голоса, крики, лица. Сакура крепко зажмурила глаза и села на пол, с потолка ей на голову сыпался песок и мелкие камушки, грохот и вой сигнализации не смолкали ни на мгновение.
Соображать девушка смогла лишь тогда, когда ее грубо схватили за руку и потащили следом за собой. Разомкнув веки, среди пыли и ссыпающегося с потолка песка Ханазора могла различить лишь широкую спину, обернутую темной тканью кимоно, и угольно-черные волосы. Хибари Кея крепко обхватывал ее запястье своей ладонью, второй, свободной рукой держа наготове тонфа.
— Стойте, куда мы идём... — язык Сакуру едва слушался, ей казалось, что ещё слово и ее стошнит от напряжения и накатывающего головокружения. — Где все остальные?!
— О них позаботятся, — ответ лаконичный, кажется, немного раздраженный. Или просто перепуганная Сакура уже не различает интонации его голоса, перекрываемого всевозможными посторонними звуками? — Надо подниматься на поверхность. Скоро здесь все завалит. Оружие?
Девушка дрожащими руками нащупала в кармане кардигана сложенную дубинку, вздыхая с неким облегчением. Спокойнее ей, конечно же, не стало, но хорошо, что она хоть дубинку с собой додумалась взять – по крайней мере, она точно сможет попытаться защитить себя.
— Хибари-сан... А моя мама? — робкий вопрос так и не нашел ответа. Сердце застучало бешено, со скоростью паровоза, в топку которого подкинули угля. — Она в порядке? Где она сейчас? Я не могу оставить ее здесь! Мне нужно...
— Тебе нужно выжить. — резкий грубый толчок в миниатюрное помещение лифта, тонкий длинный мужской палец, нажимающий на кнопку, и тяжелые железные двери, мгновенно захлопнувшиеся перед лицом – все, что девушка смогла различить.
Кабина задвигалась по направлению к поверхности. Внутри Сакура была совершенно одна – Кея остался там, под землей. Что-то подсказывало, что сейчас он пошел туда, куда сама Ханазора только что рвалась – за Уме. От волнения и тревоги пробило лихорадкой, руки тряслись, лоб покрылся испариной, а кабина все поднималась и поднималась вверх, в неизвестность, выше и выше.
Туда, где никто не ждал, а может быть, ждали. Беды, выпущенные из Ящика Пандоры.
http://tl.rulate.ru/book/53929/1369733
Готово:
Использование:
