Готовый перевод Поттериана-Марвелиана / Избранный в мире супергероинь: Глава 1

Боль. Всё тело ломит, слабость. Того свободного состояния, которое было на Кинг-Кросс в помине не было. Такое чувство, что меня долго били, а потом ещё и пытали Круциатусом. Лежу, пытаюсь побороть слабость. Потихоньку пришло полное ощущение контроля над своим телом. Всё-таки я проснулся, а значит, не умер. Голова также раскалывалась, мешая думать чётко. В конце концов я справился и подчинил себе тело, открыв глаза, и посмотрел на дивный новый мир.

               Это была большая, хорошо обставленная больничная палата, а вокруг меня были медицинские приборы, некоторые из них пикали. Я лежал на хорошей кровати. Подслеповато щурясь, я осмотрелся, по бокам и немного сзади меня мигал зелёными и красными пимпочками прибор, видимо, осциллограф, показывающий какие-то амплитуды. Наверное, моего сердечного ритма? Больничная койка, белые простыни, розовое одеяльце с рюшечками по краям. Розовая подушка с розочками. Всё это рядом с моей тушкой! Где они нашли этот постельный комплект гламура для девочки-подростка? Зачем подсунули парню? Был бы я здоров, меня бы это сначала смутило, а потом сильно разозлило, но сейчас было не до жиру.

               А ещё меня мутило, и сильно хотелось в туалет. Очень сильно. В вене на руке торчала игла-трубочка, уходящая в капельницу. Я вырвал её, ойкнув от боли. Теперь я свободен от оков и могу передвигаться по палате.

               Кроме пижамы на мне были трусы, это я узнал, когда с трудом пытался встать и дойти до туалета. Но так и не смог даже подняться, максимум — это еле-еле принял сидячее положение, а потом ползком-ползком перекинул ноги с матраса на пол. Но дальше никак дело не двигалось, а мочевой пузырь всё сильнее и сильнее напрягал, намекая, что долго не продержится.

               Я оглянулся, внимательно осмотрев просторную палату, но нигде не было больничной утки. Наружу вела только одна дверь, за которой слышались какие-то голоса, шум шагов и другие приглушённые звуки. Туалет где-то там, за дверью. Я аж застонал: столько мне не пройти. Тело пока не слушается, а трясётся от любого напряжения. Устало вздохнув, потому что даже такое ничтожное усилие, какое предпринял я, потребовало от меня огромных затрат энергии, я заметил, что со мной в палате точно в такой же кровати недалеко от меня лежит ещё один человек, весь забинтованный и явно в гипсе.

               Ну вот у него же нормальная подушка, и одеяло обычного белого цвета без изысков и гламура, как у меня. Этого мужика не обидели, а со мной поступили не очень. Приободрившись, я попытался окликнуть своего собрата по несчастью, чтобы понять: не шевелившийся сосед без сознания или просто лежит, но как ни старался, из сухого рта выходили какие-то нечеловеческие звуки. В конце концов мне удалось "пустить петуха" каким-то жутким, писклявым, детским фальцетом:

               — Эй, вы, слышите меня?! Здесь есть кто-нибудь?! Мне нужно в уборную, — и уже тише, застеснявшись. — Я очень писать хочу!

               Пациент рядом со мной так и не ответил, даже не повернулся. Видать, тяжёлый больной, бедняжка. Зато меня услышали из коридора. В палату буквально ворвалась сначала одна медсестра, а за ней вторая. Первая, наверное, более опытная, сразу отослала другую за лечащим врачом каким-то отрывистым тоном. Девушки были молоды и, кажется, хороши собой, просто половину лица, нос и рот закрывали маски. На голове шапочка, закрывающая волосы. Всё, что я мог заметить, так это красивые женские фигуры, голенькие ножки под врачебным халатом и юбкой до колена. Смеющиеся, улыбающиеся мне глаза, и молодость, светящаяся в них. Всё-таки я вернулся. Я в мире маглов. Но как-то странно всё это. Ни Волан-де-Морта, ничего. И чувство ещё такое, что его здесь нет. Именно не в палате, а вообще нет. Неужели это то, что Дамблдор назвал пойти дальше?

               В палату вошла врачиха, тоже женщина, уже постарше, но под маской было вновь не разглядеть. Судя по мудрости в глазах и наличию морщинок, она годилась в матери мне и медсестрам, которых в палате набралось уже три. Прям живого человека не видели что ли? Тоже мне устроили кунсткамеру!

               Очень хотелось по-маленькому, так что, сильно покраснев, при четверых-то женщинах вокруг, я хриплым шёпотом спросил, как мне сходить в туалет.

               — Утка под кушеткой, — всё так же отрывисто, как и первая медсестра, глотая гласные, ответила мне врачиха. — Для этого есть медперсонал, они вам помогут, снимут штаны, если необходимо — подержат и направят куда надо.

               Не знаю, шутка ли это была докторская или у них такой сервис? Но разом закивали три медсестры-сиделки, таким образом говоря, что они совсем не прочь мне помочь в столь деликатном деле. Но только я был против, к столь интимной части тела никого, кроме себя, я не подпущу. Даже мысль об этом шокировала. В другой ситуации я бы потерял дар речи от такого предложения: всё же я не инвалид какой-то, но очередной позыв мочевого пузыря заставил действовать и соображать быстрее. Я честно признался, что стесняюсь, и попросил просто отвести меня в туалет, а там уж сам сделаю свои дела. Доктор закатила глаза, пролепетала что-то про робких мальчиков-целочек и попросила помочь мне с уборной, пригрозив, чтобы они не подглядывали при этом. Последнее меня смутило ещё больше. Зачем им за мной подглядывать? Похоже, мне какие-то неправильные маглы достались.

               После этого медсёстры засуетились, подвезли инвалидную коляску, и аккуратно пересадив меня туда, вывезли в коридор. Я не стал протестовать, чёртовая слабость, хотя приятного в том, что тебя, словно беспомощного инвалида, поднимают и сажают девушки в кресло на колесиках, было мало. Медсёстры отвезли меня в туалет, пересадили на унитаз и закрыли дверцу. Мне оставалось только спустить трусы и сходить по-маленькому.

               Облегчившись, я почувствовал себя другим человеком. С трудом поднявшись, я перелез обратно в кресло и попытался развернуть его к двери. Девушки всё-таки снаружи услышали шум и, спросив разрешение, зашли в туалет. Я снова покраснел, но они начали ласково выговаривать мне, что не позвал их на помощь, чем окончательно засмущали. Медсёстры повезли меня обратно в палату. По пути все три девушки, которые зачем-то всем скопом ходили со мной, рассказывали анекдоты, делали комплименты моей внешности. Я даже испугался, что вселился в какую-то суперзвезду. Но в туалетном зеркальце отражался побитый, синевато-фиолетового аварийного цвета я сам — Гарри Поттер собственной персоной. Щуплый парнишка. Не то чтобы непривлекательный, но в мире волшебников я был знаменитостью, поэтому всегда в центре всего, а в мире маглов мало кто из девушек обращал внимание на меня при той старой жизни.

               Когда мы вернулись в палату, мой эскулап всё еще терпеливо ждала меня здесь, присев рядышком с кроватью на стуле. Рядом с ней на втором стуле сидела полицейская в форме, опять же с маской на лице. Но маски вроде простые, марлевые. О чём я не преминул спросить, пока медсёстры перекладывали меня обратно на кровать.

               — Почему вы все в масках?! — Мой голос немного окреп, да и освободив организм от лишней жидкости, я почувствовал себя куда лучше. — Я заразный больной?

               — Нет, в городе бушует  инфекция — COVID. Это спасает нас от бацилл и вас, пациентов, если сам медперсонал заболел. Так что не беспокойтесь: раз очнулись, то всё уже с вами будет в порядке. У вас обширные гематомы на голове и теле, переломов нет. Сотрясений мозга тоже нет, судя по МРТ. Полежите ещё немного и будете свободны.

Интересно, а что такое Ковид? Но спрашивать не стал, чтоб не шокировать людей своим незнанием реалий мира. Не знаю, что за Ковид такой, но чувствую себя как в чумном бараке. Ещё полицейская напоминала Миллисенту Булстроуд со Слизерина. Могучая, ширококостная, жир и мышцы были в ней распределены примерно поровну. Да такую здоровенную испугаются даже мужики!

               Пока они ничего не спрашивали, всё ещё изучая реакцию больного на то, где он оказался. Я решил спросить про цвет моего постельного белья. После похода у туалет мне стало лучше, и вернулась неприязнь, особенно если ты лежишь в розочках, рюшечках, во всём розовом, а на тебя с интересом и улыбкой смотрят несколько женщин. Кажется, они смеются надо мной, что я весь в женском гламуре перед ними.

               — Зачем всё это? — указал я на подушку и одеяло. — Ядовито-розовое с цветочками? У вас же есть нормальные комплекты постельного белья. Вон у моего соседа всё белое и нормальное. Хочу такое же!

               — Это не розовый, — ответила мне одна из медсестёр, судя по всему прошаренная в этом. — Одеяло цвета фуксия, подушка — амарантовая маджента. Можем заменить на менее яркое и броское: розовый фламинго с принтом узамбарские фиалки! Это рекомендованный дизайн от Министерства Здравоохранения специально для парней!

               Я хотел вновь указать, что хочу, как у моего соседа, но потом понял, что буду повторяться. И разговор слепого с глухим будет продолжаться по бесконечному кругу. Да и спорить с очаровательными девушками, которые только мне помогали, как-то не хотелось.

               — Очень прошу, поменяйте мне на нейтральный белый цвет, и никаких рюшечек! — сменив тон на дружелюбный, попросил я. — Это вызывает у меня психологический дискомфорт.

               — Конечно, сразу после того, как мы уйдём, — ответила мне врач. — Если это всё, то послушайте, что мы хотим вам сказать и спросить...

               — Сэр, я из полиции, и у меня к вам несколько вопросов. Вы помните, как попали в аварию? — спросила большая женщина. И ещё говор какой-то у неё странный, вроде и английский, а приходится вслушиваться, чтобы понять, что она говорит. Как-то я это сразу не заметил, мечтая добраться до туалета. — Сэр?!

               Я уже обдумал эту ситуацию, пока катался по коридору и сиживал на толчке. Огорошивать людей, тем более врачей, что я переродился или переместился в другой мир, будет весьма глупо. Это прямая дорога в дурку из больничной палаты в палату номер шесть к тем же Долгопупсам, Локонсу. Хотя у маглов свои больные: Наполеоны и пророки, но вряд ли мне понравятся методы лечения, как и такая компания. Тем более, может, я действительно очутился в Англии и среди маглов? Как бы то ни было, за нарушение Статута Секретности меня по голове не погладят. Пришлось врать не краснея:

               — Ничего не помню! Скажите, как я сюда попал, пожалуйста, что со мной произошло. Откуда на мне эти, как его, гематомы на всём теле!  Слабость такая, что я даже ходить не могу.

               — Банальная авария, сиротки из детдома упали вместе с автобусом в кювет, переезжая мост, — ответила мне мой лечащий врач. — Большинству повезло — отделались царапинами. Но некоторые вылетели, а падение с такой высоты в реку чревато. Несколько человек утонуло, их ещё не всех нашли. Другим "повезло" упасть и разбиться о каменный берег на мелководье. Из всех семи упавших выжили только двое: вы и вон, — показала врач на второго пациента, — ещё одно чудо в бинтах, думаю, вскоре она должна прийти в себя. Так как вас зовут?!

http://tl.rulate.ru/book/57440/1467946