— И с какой целью он отправил сюда кольца? На охрану?
Тсуна схватился за голову. Он бесцельно пялился на блестящие в своих маленьких коробочках кольца уже несколько часов. Розовый бриллиант на кольце босса Пандоры насмешливо поблескивал в свете ламп.
Ну вот, кажется, маразм крепчает. Он уже думает, что над ним насмехается ювелирное изделие. Докатился. Но что с ними делать? Не отдать же кольца вот так просто восемнадцатилетней девушке. Реборн говорил, что кольцо босса и печать так или иначе должна получить Сакура, однако, что делать с кольцами хранителей? Наследница Пандоры настолько далека от мафии, что с большой вероятностью не поймёт, что именно нужно с ними сделать.
Боже, только не говорите, что ему придется искать хранителей самому. Тсуна вообще на это не подписывался. Как он ей их найдёт? Он понятия не имеет, как их подбирают. Да ему самому хранителей выбрали Реборн и отец! За что Тсуна теперь расплачивается своим спокойствием. Один Рокудо Мукуро чего стоит. Это довольно серьезно, а Тсуна для этого... не подходит.
И что делать? Идти к Реборну за советом? Он его, конечно, выслушает. Потом посмеется, обольет грязью хорошенько, может, отвесит подзатыльник, но совет-то все равно даст. Так что можно было и потерпеть. А по-другому никак, иначе он будет бить голову над этим в одиночку. Он был не против даже такой садистской помощи.
Реборн произнёс уже предсказуемое:
— Ты идиот, Тсуна.
Будто он этого сам не знал. Такая реакция была ожидаема.
— Ты мне поможешь, или нет? — Это была мольба уставшим голосом. Саваде надоело. Он устал сидеть и смотреть на кольца. Они действовали ему на нервы, хотелось поскорее от них избавиться, как от лишней ответственности. На кольца он не подписывался, и уж тем более никогда не думал, что будет выбирать кому-то хранителей. Но не Сакуре же их искать. Она в этом смыслит ещё меньше, чем он.
Поэтому Тсунаеши с нетерпением ждал, что же скажет Реборн.
— Все тебе надо разжевывать. — Бывший Аркобалено притворно вздохнул: — Ты же босс. Если не можешь сделать это сам, просто поручи подчинённым.
— Подчиненным?
Ещё хуже. Заставить своих хранителей искать хранителей для другой семьи? Одна мысль о том, кого они могли притащить, приводила Саваду в ужас. Взять тех же Мукуро или Рехея... Нет, их можно было даже не брать.
Тсуна повернул голову туда, где, предположительно, бесновался Ламбо. Вот кому точно ничего подобного не стоило поручать. Он ещё совсем ребёнок, куда ему хранителей искать?
— Реборн, я боюсь, что это плохая идея, — неуверенно проговорил Савада.
— Ты сомневаешься в своих хранителях? — Чёрные глаза Реборна угрожающе блестнули.
"Нет, я просто боюсь за жизнь и здоровье других людей" — вдруг пронеслось в голове Тсуны.
Ответить он так и не решился. Да и без разницы, вне зависимости от его ответа, Реборн его все равно ударит. Это был уже привычный ритуал: Савада говорит что-то, идущее вразрез с мнением Реборна, тот его бьёт и все равно делает по-своему. Шатен уже приготовился чувствовать боль, однако, ему лишь сказали:
— Не забывай, что Девятый поручил это дело именно тебе, чтобы проверить, насколько ты готов перенять у него титул. Это не то, что ты должен сделать в одиночку. Научись наконец доверять своим подчинённым стоящие задания. Если они продолжат лишь выполнять то, что не требует размышлений, в будущем ты будешь тянуть всю Вонголу только на своей шее. Хранители – те, кто должен облегчить твою ношу. Подумай над этим. И прими решение, стоящее настоящего босса, глупый Тсуна.
Савада слегка опешил от столь длинной тирады. От своего репетитора он ожидал чего-то совершенно другого, поэтому, не найдя оправданий, просто кивнул.
Ответить ему было нечего, ведь Реборн в какой-то степени был прав. Он даже не смог заикнуться о том, что не хочет быть боссом: слова застыли в глотке. Он вздохнул. Видимо, все-таки стоит рискнуть.
Он достал мобильный телефон. Не тот, которым пользовался всегда, другой, экстренный – тот, который, не могут прослушать. Он начал по очереди обзванивать хранителей. Им срочно нужно было собраться в одном месте. И когда соберутся, он с полным тревоги сердцем передаст каждому по белой коробочке с гербом – песочными часами. Кольцо босса он пока оставит у себя – Сакура ещё не готова его принять. А печать отдаст Хром – она сможет позаботиться о ней, и никто не заподозрит, что именно Докуро её хранит. Да, так определённо будет правильно.
Тсунаеши вздохнул. Ну, будь что будет.
***
— Вы хотели меня видеть, Хибари-сан? — Саюри стояла на крыше, она не отрываясь смотрела на сидящего мужчину. Он кивнул:
— Ты. Знаешь, что с тобой будет, если ты причинишь вред Ханазоре Сакуре?
Муракумо опешила. Когда её вдруг позвал Великий и Ужасный, она думала, что провинилась. Но все оказалось ещё хуже.
Её раскрыли.
Он её раскрыл.
— С чего Вы взяли, что я собираюсь ей вредить? — Это не было ложью. Саюри не собиралась причинять вред наследнице Пандоры, пока не было отдано приказа.
Спеттаколо Имперо не станут рисковать. А задача Саюри – быть защитой для Фурай, и ничего более. Если она не справится... Страшно было даже подумать, что случится тогда.
Донна Эдельвейс не уставала повторять, что ее легко заменить. Это была лишь счастливая случайность, что из детского дома взяли именно её.
Она была младенцем-отказником. Когда донна только родила свою младшую дочь, первой проблемой стала её безопасность. Поэтому она оставила малышку в доме её отца. И заставила своих подчинённых удочерить девочку, родившуюся в тот же год, чтобы сделать из неё телохранителя.
Нелюдимая Саюри привязалась к открытой и яркой Фурай. Привыкла считать её своим солнцем, тогда как она сама была тенью, которая всюду следовала за солнечным светом. Они провели вместе пятнадцать лет, с самого детского сада. И все это время Саюри боялась, что ее заменят. Что донна передаст заботу о своей дочке другому человеку. Что она больше не сможет находиться рядом со своей госпожой.
Всё верно. Она – телохранитель, а не киллер. Она не станет убивать Ханазору.
К тому же, эта девушка ей даже немного нравилась. Она не пыталась занять её место в сердце Фурай. Она была доброжелательной, пусть и немного раздражала своей робостью. У неё был стержень: никто не осмеливался говорить с Саюри неформально, кроме Сакуры. Нет, Муракумо определённо не хотела её убивать. Она лишь будет наблюдать, как приказала донна Эдельвейс. Если кто-то и нападёт на Сакуру, это будет не Саюри. В Спеттаколо Имперо достаточно умелых убийц.
— Ты носишь Коронованную Розу. — Хибари Кея отвлек её от размышлений. Он встал и подошёл к девушке вплотную. Муракумо кивнула: да, она носила герб Спеттаколо Имперо. Это была татуировка на лодыжке. Роза и диадема. Символ принадлежности.
— Только это заставляет Вас думать, что мой нож проткнет её сердце?
Резкий свист металла. Саюри парировала тонфа маленьким кинжалом с рукоятью, украшенной крошечными бриллиантами. Её единственное оружие и единственный подарок от донны. Она слишком берегла его, чтобы заливать его кровью невинных.
— Сейчас я лишь делаю предупреждение. — Глаза Хибари поблескивали, как серый крепкий лёд глубочайшего водоёма, который вдруг осветило солнце. Он выражал угрозу всем своим естеством.
Саюри напряглась сильнее, чувствуя, насколько она уступает его силе. Да он просто монстр!
— Не смей трогать то, что мне принадлежит, — продолжил он отступая на шаг назад. Девушка поперхнулась: он присвоил Ханазору Сакуру?
Что вообще происходит вокруг этой девушки?
— Прошу прощения? — Переспросил она нерешительно. Но мужчина больше ничего не сказал. Муракумо вздохнула. Черт возьми. Вот и пойми, что именно он имел ввиду.
— Если собираешься остаться в живых, — проговорил Кея напоследок. — Стоит правильно выбирать сторону, за которую ты будешь сражаться.
Саюри кивнула. Она примет к сведению. В любом случае, она сражается не за чью-то сторону. Только за Фурай. Куда бы она ни пошла, её Юри-чи всегда будет оставаться её тенью.
Она ушла, оставляя мужчину в одиночестве. Хибари сел на прежнее место и зевнул. Это было немного утомительно. Куда веселее было бы забить шпионку до смерти. Но она пока не была врагом, значит, и трогать её было нельзя. Она пока не покусилась на его маленького крольчонка с таким противным ему именем. И почему эту девчонку назвали именно Сакурой?
Хотя, пожалуй, выбирая между раздражающими его цветами и девушкой, слыша "Сакура", он начинает думать именно о девушке. Она стала единственной "Сакурой", которая не выводила его из себя.
Он вытянул руку. На указательный палец приземлился Хиберд. Мужчина аккуратно погладил птичку по макушке и опустил глаза на школьные ворота, которые вместе с Каэрицую Аой пересекла его маленькая подопечная.
— Не отлетай от неё, — проговорил он птичке, отпуская её. Хиберд последовал за Сакурой. Пока при нем находится чип, Хибари всегда сможет узнать местоположение его и Ханазоры. Будет лучше, если он будет его знать. На случай, если придётся защищать эту девушку от возможной угрозы.
А после внезапно раздался гимн Намимори. У Кеи звонил телефон.
Это Саваде внезапно пришло в голову собрать вместе всех хранителей, чтобы поручить им важное задание, для выполнения которого, следовало хорошенько подумать головой.
http://tl.rulate.ru/book/53929/1368043
Готово:
Использование:
